Он снова почувствует вкус к жизни, и тогда уж точно возьмется за ум. А жена ему поможет встать на ноги, для того она и осталась с ним.
А ведь могла уйти к Вадиму. Он больше не любит свою Олимпию. Как предрекала Анжела, так и случилось. Понял он, как заблуждался, понял, в ком заключено его настоящее счастье. Она же готова была ждать его всю жизнь. Потому что любила… И сейчас любит. Но, увы, на руках у нее Максим. И как ни уговаривал ее Вадим, она его не бросила… В общем-то, он ее и не уговаривал. Он же сам воевал, сам мог остаться калекой — кому, как не ему, пожалеть Максима вместе с ней… Он не уговаривал Анжелу, не умолял. Но терять ее не хотел. Она видела, как он переживает, если не сказать, страдает. Видела, что жалеет о своей глупости… И она жалела, что не бросила Максима. Жалела, но не бросала…
— А не надо цацкаться со мной… Я же знаю, ты Вадима любишь…
— При чем здесь Вадим?
— Да при том, что он тебя хочет… Думаешь, я не знаю, чем вы там в госпитале с ним занимались?
— Заткнись! — вспылила Анжела.
Но тут же остыла. Чего на правду-то злиться… Да, было у них с Вадимом в госпитале, это было, и не раз. Она не хотела изменять Максиму. Но не могла отказать Вадиму, потому что очень-очень его хотела. Потому что очень-очень любила его…
— Весь госпиталь знал, что ты… — начал было Максим, но запнулся.
— Ну продолжай, чего замолчал!
— Все знали, что ты… Как шлюха… С этим…
Анжела просто зашла к Вадиму — она же имела право его проведать, как старая подруга. Сосед по палате куда-то вдруг делся. Вадим стал рассказывать, как любит ее. Рассказывал, рассказывал и… В общем, рассказал. Уже точку собирался ставить, когда в палату сестра вдруг вошла. Она-то и растрезвонила…
— Почему как?.. Это я с другими правильная. А с Вадимом — да, шлюха…
— Ну так и катись к нему! Он здоровый, у него все на месте…
— Да нет, он не совсем здоров, — вызывающе усмехнулась Анжела. — У него полжелудка вырезали. И с легкими проблема после ранения… Может, мне в самом деле к нему уйти?
— У него папа богатый…
— Не знаю. В Чечне он как простой солдат воевал…
— Да знаю… Ладно, давай не будем об этом, — пошел на попятную Максим.
В другое время Анжела бы сменила тему, но сегодня она должна была воспользоваться моментом.
— А давай будем!.. Ты посмотри на себя! В кого ты превратился! Грязный, небритый, пьяный… Ты же офицер!
— Ну, не пьяный… Так, чуть-чуть…
— Почему не побрился?
— До умывальника высоко…
— Зато до бутылки в самый раз, да?.. В общем, слушай меня внимательно, мой единственный и ненаглядный! Чтобы я больше не слышала, что ты что-то не смог… Я могу за двоих работать? Я могу тебя и ребенка на себе тащить. И ты будь добр мочь!..
— Анжела, ну чего ты? — жалостливо посмотрел на нее Максим. — Протезы же обещают, хорошие… Как только, так сразу…
Протезы ему обещали уже несколько месяцев, а обещанного, как известно, три года ждут, и это как минимум… Да и какие это будут протезы. Дешевые, отечественного производства… Но хотя бы они, и то хорошо. Можно и на деревянных ходить научиться, лишь бы желание было… А оно у Максима будет. Родители научили его родину любить, а жена научит любить самого себя. Она упорная, она настырная, ее не сломаешь…
Максима проняло. Он сам искупался, побрился. Залез в чистую постель. И даже попытался исполнить супружеский долг. Вот этого Анжела не хотела. Но из чувства жалости все же пошла мужу навстречу. Но у него ничего не получилось. Очередная осечка. Ей-то что, а для него это — трагедия… Плохо Максиму, очень плохо. Но на то Анжела и жена ему, чтобы не дать ему отчаяться…
2
Утром она снова была на работе. Кафе «Элегия». Не самое худшее место. И от дома недалеко, и от клиентов по вечерам отбоя нет. И клиенты не самые паршивые — и чаевые иногда дают, и под юбку не особо лезут. А кто вдруг разохотится, тому бармен Паша быстро укорот даст…
Паши сегодня не было. После обеда подойдет. До этого времени кафе, как правило, пустует, так что без него можно обойтись вполне… Но еще до обеда с улицы зашла компания. Два неприятных типа и девушка с ними — самая настоящая лахудра, то есть шлюха. То ли шариков у нее в голове не хватало, то ли обкурилась с утра, но хохотала она как припадочная.
— Что будем заказывать?
— О-хо-хо!..
— Есть лагман, солянка…
— Офигеть! Ха-ха!..
— Да заткнись ты! — не вытерпел один из ее дружков.
Короткие рыжие волосы, скуластое неправильной формы лицо, то и дело кривящийся в ухмылке рот, алчный взгляд… Одет небрежно, но из расстегнутого ворота рубахи выглядывает массивная золотая цепь. И на пальцах золотые печатки вперемешку с татуированными перстнями. И второй тип имел такую же характерную для уголовников внешность.
— Нам чего-нибудь под жабры плеснуть! — с небрежной усмешкой сказал рыжий.
И так же небрежно хлопнул Анжелу по заднице… Она уже второй месяц работает в кафе, но все никак не могла привыкнуть к дурным манерам посетителей. Но уже привыкла к правилу, что клиент всегда прав…
— Так нельзя! — отскакивая назад, возмущенно воскликнула она.
— Мне можно, — ухмыльнулась уголовная рожа. — Я пацан правильный…
— Вот и не распускай руки, если правильный…
— Ша, мочалка! — угрожающе прошипела лахудра. И тут же засмеялась.
— Я бы попросила… — сконфуженно начала было Анжела.
— А чего ты можешь просить, халдейка? — презрительно скривился рыжий. — Кто тебя вообще слушать станет… Тебе что, бабло показать?
Он полез в карман джинсовой куртки и бросил на стол несколько смятых тысячных купюр.
— Видала! Бабульки гуляют? Гуляют! Чего тебе еще надо!.. Давай, шевели булками, а то у меня ща все трубы перегорят…
— А кушать будете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99