.. Успокоиться надо, выбросить блажь из головы и браться за дело…
Вадим насухо протирал тщательно вымытую машину, когда появилась Анжела. Его подружка. Густые светло-русые волосы, вечно улыбающиеся глаза, забавный, чуточку вздернутый носик, сочные губки, которые так приятно целовать. Фигурка на загляденье…
Он называл Анжелу своей красавицей. И ничуть не кривил при этом душой. Но, увы, при всем при том в сравнении с прекрасной мисс Осиповой О.В. она заметно проигрывала… Так или иначе Анжела рядом, она — синица в руке. Милая такая синичка, нежная и теплая на ощупь… И любимая… Да, любимая…
— Трудимся? — весело спросила Анжела.
— Да есть чуть-чуть, — кивнул Вадим.
Он не оторвался от своего занятия — продолжал натирать уже сухие стекла.
— А ты чего так рано? — спросил он.
— Как это рано? — удивилась она. — Девять уже почти!
Вадим посмотрел на часы. Действительно, без пяти девять. И темнеть уже начинает. Надо же, почти два часа машину намывал, хотя обычно меньше чем за час управляется. Но ведь никакую другую машину он не мыл с таким желанием. Душу в работу вложил, чтобы прелестная мисс осталась довольна. Хотелось услышать похвалу из ее уст… Так заработался, что и о времени забыл. Ну да, влюбленные часов не наблюдают… А что, если это в самом деле любовь? Но как же тогда Анжела? Ведь он и ее любит…
— А ты чего такой кислый? — настороженно спросила она. Видно, что-то заметила в его глазах.
— Да устал, — пожал плечами Вадим. Он-то прекрасно понимал, что усталость здесь ни при чем.
— На сегодня все? — спросила она, кивком показывая на «десятку».
— Сейчас на место поставлю, и можно отдыхать… Если можно, то с тобой, — лукаво улыбнулся он.
Надо было снять возникшее между ним и Анжелой напряжение. Ни к чему нагнетать страсти. Все равно за журавля в небе ему не ухватиться, поэтому глупо терять синицу, такую милую и забавную.
— А я тебе пирожков напекла, — обезоруживающе улыбнулась Анжела и похлопала по пухлой сумке. — С капустой…
У прекрасной мисс тоже была сумка. Вернее, сумочка. Маленькая, стильная. Исключительно для дамских принадлежностей. А в сумку, с которой ходила Анжела, слона живого при желании можно затолкать. Хозяйственная она девушка, запасливая. Это, конечно, «плюс». Такое впечатление, что Анжела соткана из одних «плюсов». Все в ней хорошо, все просто здорово… Но все же мисс «О.В.» предпочтительней, даже если она представляет собой один сплошной «минус»…
— Тогда пошли пить чай, — Вадим ободрительно подмигнул Анжеле и полез в машину.
Нужно было отогнать «десятку» на место под номером «восемь», на которое позавчера определил ее Петрович. Занятие не самое легкое, поскольку водитель из Вадима не ахти. Ни прав у него не было, ни опыта. Правда, клиентам он об этом не говорил. А те и не спрашивали. Спасибо Петровичу, научил его азам управления автомобилем. Но все равно, был случай, когда Вадим едва не зацепил задним бампером соседнюю машину… В этот раз обошлось без происшествий. С горем пополам он все-таки загнал «десятку» на ее законное место. Так и остался бы в машине в ожидании хозяйки. Но нужно было идти в сторожку. И служба у него, да и пирожков с капустой поесть хочется…
С Анжелой он познакомился у друга на дне рождения. Она пришла к Артему вместе с его двоюродной сестрой. Вадим принялся за ней ухаживать, и она ответила ему взаимностью. С тех пор они вместе. О чем он не жалеет… И не будет жалеть. Ведь ясное дело, что Ольга-Оксана-Олеся лишь мимолетное видение — ослепительно-яркий свет, который она после себя оставила, быстро рассеется… А если нет?..
Вадим забрал Анжелу к себе в сторожку. Время для мая месяца не самое позднее, но уже стремительно темнеет, а, как известно, темнота — друг молодежи. Сначала пирожки с чаем, а потом можно будет и на кушетку завалиться. Анжела возражать не будет, уж он-то знает…
2
Толик не пытался скрыть своего возмущения.
— Лима, я не понял, что за дела? Ты чего здесь делаешь? А ну давай домой!
Олимпия сделала удивленные глаза.
— А разве я не дома?
Имя у нее не совсем удачное. Во всяком случае с ее точки зрения. Родители удружили, назвали ее так в честь московской Олимпиады восьмидесятого года. Хотя и в Москве-то ни разу не были. Всю жизнь в своем Железнорудске прожили…
Полное имя — Олимпиада, она же предпочитала, чтобы ее называли Олимпией или, в сокращенном варианте, Лимой…
— Молодой человек, а вам не кажется, что вы ведете себя неприлично? — встрял в разговор отец.
— Мне кажется, что кто-то лезет не в свое дело, — внушительно посмотрел на него Толик.
— Как это не мое дело! Врываетесь в мой дом!..
Толик и в самом деле не отличался хорошими манерами. Дитя улицы, он признавал только силу, а с тем, кто был его слабей, не церемонился — и нахамить мог, и даже по физиономии съездить.
На внешность он далеко не красавец, разве что габаритами удался — натуральный амбал. Сила есть — ума не надо… Хотя ум у него все-таки был. Практичный житейский ум, который позволил ему выжить в бандитских войнах начала и середины девяностых. Был рядовым братком, выбился в авторитеты, но вовремя вышел из дела — целиком переключился на бизнес. Большая часть его дружков, с которыми он начинал, или на погосте, или в тюрьме, а Толик живет себе в свое удовольствие. Ларьки, магазины, ресторан в центре города. Не Рокфеллер, конечно, но деньги у него водятся. Своя квартира, дом достраивает, иномарка имеется. В общем, на жизнь не жалуется…
— Какой врываюсь, папаша! — зевнул Толик. — Я за невестой приехал, ты что, не понял?
— Потрудитесь обращаться ко мне на «вы»!
Отец тоже был спортсменом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99