Дон Педро решительно поднялся и, став между молодыми людьми, сказал:— Это что значит, кабальеро? Дон Торрибио, разве таким манерам вы обучались в Европе? Или вы сочли мой дом подходящим местом для демонстрации вашей ненависти? По какому праву вы считаете для себя возможным выражать неудовольствие по поводу присутствия здесь моего гостя? Пока еще, если я не ошибаюсь, вы не стали моим зятем. Я вправе принимать в своем доме кого захочу.— Даже разбойника, если вам заблагорассудится, — злобно сказал дон Торрибио с нарочитым церемонным поклоном.Дон Фернандо готов был бросится на наглеца, но удержался.— Пусть дон Торрибио объяснится яснее, — сказал он спокойным голосом.— А кто виноват, кабальеро, что я вынужден говорить загадками? Вы сами создаете вокруг себя таинственность.— Довольно, кабальеро! — вскричал дон Педро. — Дальнейшее продолжение разговора об этом будет для меня смертельным оскорблением.Молодые люди почтительно поклонились и отошли друг от друга, обменявшись однако зловещими взглядами.— Ну, полковник, — продолжал дон Педро, обратившись к коменданту, чтобы загладить впечатление, произведенное этой неприятной ссорой, — какие известия из Киюда? По-прежнему ли спокойна Мексика?— Наш великий Санта-Анна, — ответил полковник, с трудом переводя дух в своем тесном мундире, — опять разбил дерзкого генерала, осмелившегося взбунтоваться против него.— Слава Богу! Может быть, это приведет к установлению спокойствия, в котором так нуждается торговля.— Да, — заметил один богатый асиендер, сосед дона Педро, — сообщение стало столь затруднительным с некоторых пор, что невозможно переправить никакой груз.— Что, опять краснокожие зашевелились? — встревожено спросил находившийся среди гостей торговец.— Да нет, — перебил его комендант. — Никакой опасности не существует. Они получили такой жестокий урок, что теперь долго еще будут помнить.Едва заметная улыбка тронула губы дона Фернандо.— Вы забываете Тигровую Кошку и его сообщников, — сказал Он.— О! Тигровая Кошка — разбойник, — с живостью отозвался полковник. — Сейчас правительство готовится к грандиозной операции против него, чтобы раз и навсегда покончить с этой шайкой разбойников.— Прекрасно придумано, — заметил дон Торрибио с многозначительной усмешкой, — давно пора очистить границу от населяющих ее негодяев.— Я совершенно с этим согласен, — спокойно сказал дон Фернандо, улыбнувшись с тем же многозначительным видом.— Неужели вы думаете, что индейцы способны серьезно опустошить провинцию? — спросил торговец.— Гм-м! О краснокожих существует явно ошибочное мнение. По-моему, это довольно жалкие существа, — с важным видом изрек дон Антонио.Дон Фернандо опять улыбнулся одновременно горькой и зловещей улыбкой.— Сеньор комендант, — сказал он, — вы совершенно правы. Я думаю, индейцы поступят благоразумно, если будут обретаться в своих селениях, иначе им не миновать беды.— Вот именно! — воскликнул комендант.— Сеньорита! — сказал дон Торрибио, обратившись к донне Гермосе, — можно ли вас попросить спеть нам эту восхитительную арию из «Черного Домино», которую вы исполнили с таким совершенством несколько дней назад?Девушка из-под своих бархатных ресниц бросила быстрый взгляд на дона Фернандо и прочитала в устремленных на нее глазах безмолвную, но страстную просьбу. Тогда, не колеблясь, она села за фортепьяно и чистым, сочным голосом пропела арию из третьего акта.— В Париже я слышал эту арию в исполнении госпожи Даморо. И мне трудно сказать, чье исполнение лучше, ее или ваше, — сказал дон Торрибио, любезно кланяясь донне Гермосе.— Кузен, — ответила она, — сразу видно, что вы слишком долго жили во Франции.— Почему это, сеньорита?— Потому что, — язвительно ответила она с улыбкой, — вы вернулись оттуда льстецом!— Браво! — воскликнул тучный комендант, рассмеявшись. — Видите, дон Торрибио, наши креолки не уступят парижанкам в находчивости.— Безусловно, полковник, — ответил тот. — Но я возьму реванш, будьте покойны, — добавил он загадочным тоном.Он бросил на донну Гермосу и дона Фернандо, сидевших рядом, взгляд, от которого девушка невольно задрожала.— Дон Фернандо и вы, господа, — обратился комендант к присутствующим, — я надеюсь, что завтра вы будете присутствовать на благодарственном молебне в честь нашего Санта-Анны.— Я непременно воспользуюсь такой возможностью, — ответил дон Фернандо, вежливо поклонившись. Другие ответили так же.— А меня вы извините, полковник, — сказал дон Торрибио. — Я сегодня вечером уезжаю.— Как! — удивился дон Педро. — Вы уезжаете?— Да, сеньор дон Педро! Я вынужден ехать почти тотчас, как откланяюсь вам.— Какое странное и неожиданное решение! Куда же вы едете?— Извините, но я сохраню в тайне цель путешествия. Я также как другие желаю окружить таинственностью все свои поездки.— Вот как! — дон Педро был явно раздосадован. — Долго ли вы намерены отсутствовать?— Надеюсь, что нет! Однако с уверенностью утверждать не смею.— Тем лучше. Возвращайтесь как можно скорее. Вы знаете, что ваше возвращение всех здесь обрадует, — многозначительно закончил дон Педро.— Как знать! — прошептал дон Торрибио сквозь зубы. Донну Гермосу зловещий тон дона Торрибио поверг в ужас.Пока дон Педро и его родственник обменивались этимифразами, девушка шепнула на ухо дону Эстебану:— Завтра после молебна, брат, я хочу говорить с вами у моей кормилицы.— Со мною или с моим другом? — поинтересовался дон Эстебан.— С обоими.Молодые люди возвращались домой радостными. Дон Фернандо теперь был уверен, что донна Гермоса узнала его.Гости один за другим попрощались с хозяевами, а дон Торрибио Квирога задержался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53