— Да, ваше замечание справедливо. К сожалению, я поставлен в такие странные обстоятельства, что если вы позволите мне настаивать…— Это бесполезно, дон Торрибио, — прервал его дон Педро еще более холодным тоном. — Я имел честь вам сказать, что дочь моя не может иметь удовольствия видеться с вами.— Извините, в таком случае, мой несвоевременный визит. Может быть, в другой раз я окажусь более удачливым.— Хорошо, в другой раз, когда мы избавимся от этих проклятых язычников и нам не будет грозить смерть.— А теперь, — продолжал молодой человек с плохо скрываемой досадой, — поскольку вероятно по рассеянности вы не предложили мне сесть, мне остается только пожелать вам благополучия и откланяться.Дон Педро сделал вид, что не заметил неудовольствия и раздражения молодого человека.— Прощайте, дон Торрибио, благополучного пути. Будьте особенно осторожны, дороги кишат разбойниками. Я был бы в отчаянии, если бы с вами, не дай Бог, случилось несчастье.— Я последую вашему совету, за который весьма вам признателен, — ответил молодой человек и повернулся, чтобы уйти.В эту минуту дон Эстебан, который, как могло показаться со стороны спал, открыл глаза и заметил дона Торрибио.Огонь мелькнул в его глазах.— Матушка, — сказал он слабым голосом, — и вы, дон Педро, оставьте меня на минуту с этим господином, которому я должен кое-что сказать наедине.— Мне, сеньор? — спросил дон Торрибио полунадменным, полупрезрительным тоном.— Вам, сеньор дон Торрибио Квирога, — ответил раненый, голос которого от охватившего его возбуждения звучал твердо.— Ты слаб, сын мой, — сказала дона Мануэла, — чтобы разговаривать с кем бы то ни было.— Может быть, благоразумнее подождать несколько дней, друг мой? — поддержал ее дон Педро.— Нет, — возразил дон Эстебан, — я должен говорить сегодня, сию минуту.— Поступай, как хочешь, упрямец, — примирительно сказала донна Мануэла, — мы будем в соседней комнате, чтобы быть здесь по первому твоему зову.Они вышли.Дон Эстебан подождал, пока закрылась дверь в соседнюю комнату, и потом, обернувшись к дону Торрибио, все так же неподвижно стоявшему посреди комнаты, сказал:— Подойдите, сеньор, поближе, чтобы вы могли хорошенько расслышать то, что я вам скажу.— Я слушаю вас, сеньор.— Предупреждаю вас, что я сорвал маску с одного разбойника, которые на нас напали, и узнал его.— Я вас не понимаю, сеньор, — ответил дон Торрибио.— Ах, вот оно что, вы меня не понимаете, сеньор! Я знал, что вы ответите именно так. Конечно, вы не знаете даже имени человека, который ехал со мною и на которого вакеро обрушились с жестокой яростью.— Я и в самом деле не знаю, — ответил дон Торрибио бесстрастным тоном.— Тогда знайте же, что это был дон Фернандо Карриль, — сказал дон Эстебан, пронзая дона Торрибио ироничным взглядом.— Дон Фернандо убит? — дон Торрибио не мог скрыть своего удивления.Дон Эстебан презрительно улыбнулся и угрожающим тоном добавил:— Послушайте, если дон Фернандо не будет доставлен в эту асиенду через двадцать четыре часа, я открыто скажу дону Педро и его дочери имя его убийцы. На этот раз вы меня поняли, не так ли?Физическое усилие вызвало слабость, и дон Эстебан почти без чувств опустился на кушетку. Дон Торрибио пребывал в растерянности от услышанного, но почти тотчас же взял себя в руки и поспешил прочь.— Тигровая Кошка прав, — бормотал он, — мне не остается ничего иного, как отправиться к дель-Фрэйле. IX. Пленник Теперь нам предстоит рассказать читателю, что произошло с доном Фернандо после того, как он оказался в ловушке и был тяжело ранен.Как только шпага выпала из его ослабевшей руки и он беспомощно повалился на землю, разбойники в масках, прежде взиравшие на него с опаской — его тонкая шпага, пронзившая насмерть их четверых сообщников, внушала им неописуемый страх, — теперь дружно кинулись к нему.Дон Фернандо Карриль лежал на спине, не подавая признаков жизни. Смертельная бледность разлилась по его благородному лицу, обильная кровь текла из ран, покрывавших все его тело.— Здорово мы его отделали, — заметил один из разбойников, внимательно оглядев дона Фернандо. — Как к этому отнесется хозяин?— А что может сказать хозяин? — отозвался другой разбойник. — Он же сам виноват. Надо было сдаться добровольно и был бы целехонек. Да и мы потеряли четырех человек.— Я предпочел бы, чтобы он убил всех шестерых, только не находился бы в таком плачевном состоянии.— Черт побери! Что вы такое говорите?— Ладно, ладно. Помогите мне перевязать ему раны и прочь отсюда. Здесь нам не годится оставаться. К тому же нас ждут. Быстрее!Не рассуждая больше, разбойники повиновались приказаниям Карлочо. Раны пленника были перевязаны, после чего он был брошен на лошадь предводителя отряда, и уцелевшие в схватке разбойники пустились в галоп, покинув тела погибших товарищей на растерзание хищникам.После бешеной скачки, продолжавшейся около двух часов, они достигли заброшенного ранчо.Там их ждали с нетерпением два человека: дон Торрибио и Тигровая Кошка.— Ну? — крикнул последний.— Все в порядке! — кратко отвечал Карлочо, слезая с лошади. Он поднял на руки Фернандо и отнес на ложе из листьев.Дон Фернандо не обнаруживал признаков жизни.— Он мертв? — спросил Тигровая Кошка. Карлочо покачал головой.— Чуть жив.— Негодяй! — гневно вскричал Тигровая Кошка. — Так-то вы исполняете мои приказания? Разве я не приказывал вам взять его живым?Карлочо пожал плечами:— Гм! Хотелось бы мне посмотреть, как бы сделали это вы. Он же настоящий демон с тонкой парадной шпагой, более двадцати минут отражал наши атаки, уложив четверых наших храбрых товарищей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53