Но при всем этом жеребец явно был
очень добрым, в глазах таилась такая неподдельная грусть, что при взгляд
е в них комок подступал к горлу. Видимо, кроме грубости и боли, он от своего
хозяина больше ничего не знал, именно по этой причине так медленно и опас
ливо подходил к моей руке.
Помня, что пока еще не владею своей чувствительностью, я напрягся и поста
рался просчитывать каждое свое движение, чтобы Ц не дай бог! Ц не испуга
ть бедное животное. Правда, тут же понял, что поступил неправильно: пропал
а даже та слабая чувствительность, что была до этого. Значит, надо сделать
наоборот. Поэтому я расслабился, опять, как водится, переборщив, так что за
качался на месте, зато чувства в какой-то степени вернулись. Но вот конь, н
аконец, наклонил свою морду к моей руке и опасливо ткнулся в нее, я тут же с
кользнул ладонью по его могучей шее, а затем обнял свободной от оружия ру
кой. Животное даже замерло, похоже, его ни разу не ласкали. Поглаживая, усп
окаивая тихими словами, я нежно поцеловал его в ноздри. Конь удивленно фы
ркнул, но голову не отдернул.
В это же время командир пришел в себя, что-то злобно заорав, он бросился к о
ставшимся всадникам. Еще раз погладив животное по шее, я потянул его за сб
рую, чтобы он зашел за ближайший дом, туда же я подтолкнул Хону, проследив,
чтобы они оба скрылись из виду, я опять повернулся к всадникам. К этому вре
мени половина разбойников спешилась и выстроилась позади командира, а л
учники держали меня на прицеле и только ждали команды, которая почему-то
не поступала… С их стороны было очень тактично дождаться, пока я вновь об
ращу на них свое внимание. В этот самый момент в деревню вбежали и останов
ились чуть позади меня Ярослав и Ролу. Шустро бегают… отстали лишь минут
ы на три-четыре. Подкрепление ничуть не охладило пыл главаря банды, так чт
о лучник поднял лук и прицелился в меня. Но, видя, что я даже не пытаюсь как-
то отреагировать, он неуверенно посмотрел на своего командира, на что то
т пригрозил ему такими карами, что все сомнения стрелка тут же развеялис
ь, и он спустил тетиву.
Ловить стрелы я научился на тренировках, причем очень хорошо. Но в своем н
ынешнем состоянии не был полностью уверен, поэтому, когда лучник выстрел
ил, я слишком напрягся. К счастью, результат превзошел мои ожидания. Мое ли
чное время ускорилось (я назвал это "внутренней скоростью"), причем настол
ько, что я увидел, как стрела вращается вокруг оси полета. Действуя на пред
еле своей скорости, я поднял левой рукой лук, а правой перехватил летящую
стрелу, тут же ее наложил на тетиву и отправил обратно. Никто толком ничег
о не успел понять. В то время как все ожидали увидеть мертвым меня, стрелок
вылетел из седла с пробитыми насквозь доспехами. Оперение стрелы торчал
о с одной стороны, а наконечник проклюнулся с другой. Приподнявшись на ко
лени, раненый старался выдернуть ее, пока, наконец, смерть не взяла свое, и
он не завалился набок. Бандиты дружно посмотрели еще на одного мертвого,
так же разом перевели взгляды на командира, а затем на меня. Чтобы отбить у
них охоту нападать, я демонстративно наложил на тетиву очередную стрелу
, те же действия повторили Ролу и Ярослав. Противники некоторое время хму
ро рассматривали нас, а затем опять обратили взоры на своего командира. У
того лихорадочно блестели глаза, нервно облизывая губы, он искал выход и
з сложившегося положения. С одной стороны, в деревне действительно ничег
о не было такого, из-за чего стоило бы умирать, но с другой, приказав уходит
ь, он может потерять уважение своих людей. Я видел, что он принял решение, и
оно было явно не в мою пользу, поэтому, едва он крикнул: "Убить этого гада!!"
Ц я сделал так, чтобы кричать он больше никогда не смог. Воины растерянно
замерли. Командир мертв, а мстить за него ни у кого особого желания не было
, тем более, что непонятно, сколько их еще погибнет. Сбившись в кучу, они нек
оторое время посовещались, изредка кидая в мою сторону злобные взгляды.
Что-то решив, от их группы отделился один всадник и, широко разведя руки в
стороны, направился ко мне. Я сначала даже не понял, что это он делает. Лишь
спустя пару секунд сообразил, что это мирный жест. Мол, ничего плохого дел
ать не буду. Я тоже не так давно попробовал сделать подобный жест, знакомя
сь с крестьянами, но результат был совсем не мирный. Я медленно пошел навс
тречу, метров за пять друг от друга мы остановились, и он заговорил:
Ц Здравствуй, крестьянин…
Ц Я не крестьянин, Ц довольно грубо оборвал я его.
Некоторое время всадник с интересом рассматривал меня, а затем опять нач
ал говорить:
Ц Все равно здравствуй, кто бы ты ни был. Видишь ли, ты поставил нас в тупик
, убив нашего командира. Половина хочет немедленной расправы…
Ц Пусть попробуют.
Ц …а вторая, Ц продолжил он, будто я его не перебивал, Ц думает, в том чис
ле и я, что здесь совершенно не за что умирать. Как видишь, мы оказались в не
котором затруднении.
Ц Не вижу, в чем затруднение, Ц нарочито хамским тоном начал отвечать я.
Ц Пусть та половина, что хочет расправы, попытается ее осуществить. Когд
а вторая увидит, что стало с этими дураками, думаю, сразу примет правильно
е решение. Поэтому еще раз спрашиваю: в чем проблема?
Всадник помолчал, хмуро разглядывая меня, а затем задал вопрос, какой я от
него совершенно не ожидал услышать. Впрочем, свое удивление я хорошо скр
ыл.
Ц Если мы уйдем, ты дашь нам забрать тела погибших соратников?
Я сделал вид, что основательно задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130