Но она, ворча, жадно хватала
и тоже давилась добытыми из-под снега внутренностями и головой птицы.
Человек удовлетворенно срыгнул и откинулся на лапник, разбросанный у ко
стра. Копалуху он вернул в котелок и пристроил его у изголовья, боясь, что
собака доберется до его добычи. Но она улеглась у него в ногах, положила мо
рду на лапы и закрыла глаза, точно так же, как ее хозяин, который впервые за
долгое время почувствовал, что теперь уж точно выкарабкается…
Очнулся он от тяжелого взгляда. Испуганно вздернул голову. Краем глаза з
аметил собаку. Шельма, довольно урча, догрызала копалуху. А он и не слышал,
когда она подкралась и утащила из-под руки котелок. Мужчина приподнялся
на локтях, ища взглядом, чем бы запустить в негодницуворовку, и только тут
заметил дремучего старика, что сидел на корточках по другую сторону кост
ра и угрюмо взирал на дикого обличьем приблудного гостя.
Он был без шапки. Седые волосы по лбу опоясывал ремешок, лицо изрыли глубо
кие, словно овраги, морщины, а блеклые глаза под кустистыми бровями как бу
дто пронзали пришельца насквозь и выворачивали наизнанку. Старик продо
лжал молча пялиться на мужика, не спуская с колен длинное, похоже, еще крем
ниевое ружье. Одет он был в короткую шубу волчьим мехом наружу, из-под кот
орой свисала длинная, из домотканого холста рубаха, серели на ногах торб
аза из оленьего камуса
Камус Ц мех с ног лося или оленя.
.
Заметив, что пришелец открыл глаза, старик истово перекрестился двумя пе
рстами.
«Раскольник, Ц сообразил незваный гость. Ц Отбился подальше в тайгу. На
верняка где-то скит поблизости, если простоволосый по лесу шастает…» Ц
и выдавил робко:
Ц Спаси, дедушка, от голода… пропадаю… Я тебя отблагодарю…
Рука лапнула тулун за пазухой, и пришелец облегченно вздохнул. Здесь! На м
есте, в отличие от копалухи, которая уже исчезла в ненасытной утробе его с
путницы по несчастью. Ишь, стерва, даже не вякнула, когда старик подошел!
А если б хунхуз
Хунхуз Ц разбойник.
какой или из той бродяжни, что два дня гнала его, как дикого зверя, по
реке Тагул? Но сил не было злиться на негодную собачонку, которая променя
ла его на жирную копалуху. Он опять посмотрел на старика. Тот наливал в бер
естяную посудину темный настой из второго котелка, который пришелец сра
зу и не заметил. В нем упревали таежные травы, нанося ароматом уже забытог
о лета.
Ц Попей отвару, слышь-ка! Ц впервые подал голос старик. Ц Должно полегч
ать!
Человек глотнул раз, другой, почувствовав, как побежала быстрее по жилам
кровь, как освобождается от спазмов горло, затем залпом осушил посудину
до конца. В глазах и впрямь посветлело. Он увидел перед собой серебристое
кружево притихшей в обмете инея тайги.
Ц Близко Амыл? Ц с трудом выдавил из себя пришелец.
Но старик, будто не расслышал, заторопил его:
Ц Вставай, паря, вставай! Торопиться надо, в ночь пурга закрутит…
Ц Доведи меня до Амыла, золотом заплачу! Ц Чужак с трудом поднялся на но
ги, вытащив из-за пазухи тулун, будто взвесил его, покачав на ладони, и опят
ь повторил хриплым шепотом:
Ц Выведи, дедуня, к реке, клянусь, половину отдам!
Старик удрученно крякнул и мотнул головой:
Ц Золото, паря, от анчихриста! Не соблазняй, а то прокляну! Ц и кивнул на л
ыжню, убегающую вниз по распадку:
Ц Иди ужо! Мыльню
Мыльня Ц баня.
принять потребно, чтоб очистить тело ото скверны. Мирскую нечисть
бог простит! Очухашься немножко, тогда и поговорим.
Носки торбазов скользнули в сыромятные крепления широких, обшитых мехо
м охотничьих лыж. Старик забросил ружье за спину, накинул на плечо лямку о
т коротких, без полозьев, больше напоминавших лодку-долбленку, саней, зап
олненных связками собольих и горностаевых шкурок, прикрытых драной дер
южкой.
Он цокнул языком, и собака вдруг сорвалась с места и, весело задрав хвост,
помчалась первой по лыжне, оставляя на гладком снегу звездочки следов. С
тарик легко побежал следом, лишь изредка оглядываясь на чужака, который,
проваливаясь в снег то по колено, а где и по пояс, с трудом, но тащился за ним
и.
Неожиданно натянуло тучи, разом завьюжило, Ц и посыпал снег. Стемнело. Вн
езапно старик остановился. Повернулся к пришельцу. Из-под бровей насмеш
ливо блеснули блеклые глаза.
Ц Иди и, сын мой, до той вечной красы в ирий
Ирий Ц рай.
, ибо тайну несешь непосильну живому…
Он молниеносно выставил вперед ружье. Чужак, увязший в снегу, ошеломленн
о взирал на него. Хлестанул металлический щелчок, и пришелец вскинул рук
и к лицу, словно они могли защитить его от пули, летящей по-охотничьи в гла
з.
Но удара не последовало. Бердана нежданно осеклась с первого раза.
Неизвестно, о чем думал человек в этот момент, но наверняка не о божьих зап
оведях и райских кущах. С замиранием сердца видел он последнее в своей жи
зни: беспощадно-спокойный прищур глаза над граненым стволом. Рука метну
лась к кожаному мешочку на груди: откупиться, задобрить…
Но тут же безвольно упала. Добыча и так достанется подлому вражине, обхит
рившему его благодушием и притворной отрешенностью от всего мирского.

Грохнул выстрел, и пуля ударила в грудь. Пришелец качнулся в облаке порох
ового дыма и подивился, что совсем не чувствует боли. Ноги тоже держали кр
епко, лицо было в порядке. Он ощупал руками грудь и не отыскал дыры в камле
йке. Дым рассеялся, и проявился вдруг на снегу старец, завалившийся на спи
ну с дико вытаращенным глазом и разинутым ртом. Из второго глаза торчал р
ужейный затвор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21