..Переводчик переводил.— А кто?— Он! Все — он.— Кто он?— Товарищ Максим.— А в полицейских?— Тоже не я. Тоже товарищ Максим.— Один?— Один!Ответы звучали малоубедительно. Хотя бы потому, что противоречили свидетельским показаниям, актам экспертиз и здравому смыслу. Иванов был взят на месте преступления, взят с поличным, с пистолетом, из которого за несколько секунд до того были убиты четыре полицейских и на котором были обнаружены отпечатки пальцев Иванова и не было пальцев второго русского.— Сейчас я приглашу сюда полицейских, участвовавших в операции, и в вашем присутствии допрошу их, — предупредил Пьер Эжени. После чего задал еще один непривычный уху русского зэка вопрос: — Вы согласны?Иванов судорожно кивнул.В кабинет вошел первый полицейский.— Вы видели этого человека? — спросил Пьер, по — казывая пальцем на Иванова. Полицейский посмотрел.— Да, узнаю. Это преступник, который взял заложников.— Вы уверены?— Уверен.— Что он делал, когда вы оказались в помещении?— Он стоял на коленях, вот так, чуть боком, — стал вспоминать полицейский. — В руках у него был пистолет.— Куда он был направлен?— В нас. Поэтому мы вынуждены были в соответствии с инструкцией открыть огонь, — на всякий случай сказал полицейский.— Как, по вашему мнению, имел ли он целью убить вас или только пугал?— Ни черта себе пугал! — возмутился полицейский. — Он до этого там четверых наших до смерти напугал! И нас тоже хотел! И убил бы, если бы мы первыми выстрелить не успели...Все следующие полицейские показали то же самое.— Как вы это можете прокомментировать? — поинтересовался Пьер Эжени у Иванова.— Ну не я стрелял, не я!.. — привычно заканючил тот. — Я правду говорю.— Тогда кто? — жестко спросил Пьер Эжени.— Ну я же говорю — он, товарищ Максим!.. Тьфу, заладил!..— Хорошо, тогда объясните, почему патологоанатомы обнаружили на слизистых оболочках глаз и в носоглотке этого вашего Максима следы воздействия слезоточивого газа, а ваши глаза и носоглотка чистые?— Так это просто! — обрадовался Иванов. — Я же в маске и очках был!..— Зачем в маске и очках? — быстро спросил Пьер, потому что посчитал, что преступник проговорился.— Ну, чтобы не плакать...— А не плакать, чтобы иметь возможность прицельно стрелять! Так?— Не... Это не я, это все он!— Да как же он, если его глаза были полны слезоточивого газа! Если он мушку увидеть был не способен! Как он мог стрелять?!— Не знаю. Может, он зажмурился...Никогда еще Пьеру Эжени не попадался такой тяжелый подследственный! Ему акты экспертиз — а он чуть не плачет. Ему очную ставку — а он глазами хлопает. Другой бы сто раз сознался, а этот — ни в какую!Следующими свидетелями были заложники, которые в один голос утверждали, что главным был Иванов.— Он, он! — наперебой орали они, испуганно шарахаясь от Иванова к дальней стенке. — Тот хороший был, а этот плохой. Этот гангстер! Тот нас жалел, а этот заставлял его нас связывать и пальцы отрубил!— Я отрубил?! — совсем ошалел Иванов.— Ты!.. Он! Мы точно знаем! А когда тот не хотел его слушать, этот его бил. По лицу. И еще пинал...Тут свидетели маленько приврали, что было простительно, если вспомнить, что им пришлось пережить.— За что вы били своего соучастника? — спросил следователь.— Я не бил!— А свидетели утверждают, что били!Иванов аж задохнулся от обиды. Ну что за дураки — ничего не понимают! Им говорят, что не бил, а они бил! Ну как им объяснить?— Понимаете, он сам мне сказал... Я руки выставил, а он — раз, ударился об них и отлетел, — понес уже совершенную чушь Иванов.Многие из находившихся в кабинете полицейских заулыбались.— Ах, вот в чем дело! Это, оказывается, не вы его избивали, это он вас избивал — ударами лица по кулакам? — не удержался, съязвил Пьер.— Ну да, конечно! — обрадовался, что его наконец. поняли, Иванов.Кто-то за спиной следователя прыснул в ладонь. Ну фантазер! Это ж надо такое придумать!— А потерпевшего на четвертом этаже кто застрелил?— Тоже он!— А двух потерпевших до него?— Снова он.— Да? Но отпечатки пальцев там нашли почему-то ваши! А пули, извлеченные из тел погибших, были выпущены из пистолета, из которого вы впоследствии убили пятерых полицейских и которым, по показаниям свидетелей, грозили своему соучастнику!— Я?!.— Вы! И еще вас опознала женщина, у которой вы убили мужа через окно спальни и которая видела вас болтающимся на веревке, спущенной с крыши, с пистолетом в руке! — уже почти кричал Пьер.— Да вы что? — искренне удивился Иванов.— Или вы опять скажете, что это не вы?— Не я.— А кто?— Товарищ Максим.“М-м-м”, — как от зубной боли замычал Пьер Эжени.— Ну нельзя, нельзя быть таким идиотом!.. Вам доказательства предоставляют — акты экспертиз, свидетельские показания... Десятой части того, что мы имеем, будет довольно любому суду для вынесения обвинительного приговора! Ну почему, почему вы отрицаете очевидные вещи? Почему вы упорствуете?— Потому что... потому что я не убивал! — честно сказал Иванов. И на глаза его навернулись слезы.Пьер Эжени схватился за голову, хотя с большим удовольствием схватил бы за глотку Иванова.— А пять трупов возле казино, убитые из оружия, на котором найдены отпечатки ваших пальцев!.. — наступая, быстро проговорил Пьер. — Это, конечно, тоже не вы?— Конечно, не я! — уверенно заявил Иванов.— А кто же на этот раз? Кто?!— Маргарита! — честно признался Иванов.— Женщина? Женщина застрелила пять мужчин из пистолета, который держали вы?— Ну да, она, Маргарита, — кивнул Иванов.— Кто она такая?— Моя жена.— Погодите, как жена? — вновь поймал Пьер подозреваемого на несоответствии. — Ведь ваша жена, кажется, живет в России!— Да нет, в России другая, — попытался объяснить Иванов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98