— Наверное, — судорожно кивнул Иванов.— Я сейчас, я мигом...Товарищ Максим метнулся к входу, захлопнув дверь, обрушил поперек коридора какую-то вешалку и какой-то шкаф. Притащил кресло и еще одно кресло, тумбочку, что-то еще из вещей, чем завалил дверь под самый потолок, поверх вешалки и шкафа.Иванов растерянно наблюдал за его действиями.— Теперь чего, связать их? — быстро спросил товарищ Максим. Он говорил сам с собой, но обращался почему-то к Иванову. — Ну что молчишь — вязать?— Да, наверное, — ответил Иванов.Товарищ Максим пробежал по квартире, собрал какие-то галстуки, выдернул из висящих в шкафу штанов ремни, связал петли, стянул руки пленников за спинами жесткими узлами и перевязал всех друг с другом случайной веревкой.Подбежал к Иванову.— Я все сделал, — доложил он, опасливо косясь на пистолет. И чуть ли не честь отдал. — Нужно что-то еще?Иванов обалдело смотрел на товарища Максима, который, стоя по стойке смирно, ждал от него указаний, и ничего не понимал.— Вы чего? — удивленно спросил он.— Ага, понял, сделаю, — ответил товарищ Максим. И, схватив с пола какую-то одежду, набросал ее сверху на головы пленников.После чего кивнул Иванову в сторону комнат.Иванов пошел за ним.— Мы взяли их в заложники! — торопливо зашептал товарищ Максим. — Чтобы нас на месте не пристрелили... Все равно не уйти. А так мы сможем выдвинуть требования...— Какие требования? — недоуменно спросил Иванов.— Не знаю, какие-нибудь... Чтобы денег дали или самолет в Парагвай...Товарищу Максиму не нужны были деньги и не нужен был самолет в Парагвай, ему нужно было выгадать время, чтобы успеть все хорошенько продумать. Продумать, что и как говорить на допросах в полиции, потому что если говорить складно и всегда одинаково, то есть шанс соскочить с крючка. Представить все так, что это как будто не он, а этот — Иванов. И убивал, и французов в заложники взял. Подставить вместо себя лоха, а самому сойти за жертву. Как будто это тот все затеял и заставил выполнять его приказания, угрожая убить. А что?.. Пистолет у него, это свидетели видели и подтвердят. Вязать — да, вязал он, но заставлял Иванов. Под страхом смерти... И все, и тогда Иванов пойдет “паровозом”, а он в худшем случае соучастником. А в лучшем — вообще свидетелем. Если все хорошо продумать и гладко разыграть.Главное, чтобы было время...— Ну что, понял, все понял?Иванов судорожно кивнул.— Ты, главное, не бойся, прорвемся, — подбодрил товарищ Максим Иванова. — Здесь — не у нас. Здесь они пугливые — все дадут! Заживем в Парагвае или еще где, как короли. Ты только делай то, что я тебе скажу...Очень скоро в квартиру позвонили. Культурные французские менты даже в явно сломанную дверь предпочитали вначале звонить.Снова позвонили.Постучали.И стали налегать плечом.Дверь подалась, но ненамного, на несколько сантиметров, дальше ее не пускал упершийся в стену шкаф.— Ты знаешь, как по-французски будет заложник? — спросил товарищ Максим.Иванов отрицательно помотал головой.— Плохо... Тогда так, берем одного из них и предъявляем фараонам, пока они стрелять не начали. Если покажем, то не будут, побоятся своих зацепить.Пошли в прихожую!Иванов пошел.Товарищ Максим по-быстрому выдернул из-под кучи одежды и развязал одну из женщин.— На, покажи ее в окно, — тихо сказал он. Сказал оправдательно-испуганным тоном. Значение слов, произнесенных по-русски, пленница все равно не понимала, а интонации должна была. Интонации на всех языках звучат примерно одинаково.— Ну, давай.И товарищ Максим свирепо взглянул на Иванова.Тот взял женщину за руку и потянул к окну. Женщина не упиралась, потому что у гангстера был пистолет.Иванов дошел до окна и остановился. Он не знал, что делать дальше.Знал товарищ Максим.Он подхватил стул и что было сил швырнул его в закрытое окно. Со звоном лопнуло и рассыпалось стекло. Сотни осколков звонким дождем посыпались вниз, на тротуар и мостовую. Стул упал на крышу полицейского автомобиля, расколотив мигалку.Французские полицейские не растерялись, французские полицейские мгновенно разбежались по подворотням и упали за машины.— Подтащи ее к окну, — сказал товарищ Максим. Иванов подвел женщину к самому окну.— Дальше, дальше, — показал товарищ Максим.Иванов подсадил заложницу за подоконник и встал рядом. Хотя, по идее, должен был сзади.Товарищ Максим поднес к виску указательный палец.— Чего? — не понял Иванов. Товарищ Максим пошевелил большим пальцем, изображая, что взводит курок.— А-а... — наконец сообразил Иванов.И показал пистолет.Товарищ Максим оживленно закивал. И ободряюще улыбнулся.Иванов замотал головой. Не хотел он пугать женщину.Товарищ Максим показал кулак.Иванов скис, но все же продолжал сопротивляться. Он боялся как-нибудь случайно застрелить женщину.Тогда товарищ Максим был вынужден прибегнуть к более веской аргументации — он обхватил себя пальцами за глотку и, двигая ими, как ножницами, показал, как будет отрывать Иванову голову.Спорить сразу расхотелось.Иванов вздохнул, поднял пистолет и приставил его к виску женщины. Та закатила глаза и попыталась упасть в обморок.— Держи ее! — показал товарищ Максим.Иванов подхватил заложницу левой рукой, прижал к себе и оглянулся, чтобы понять, что делать дальше.— Дальше, высунься дальше, — двигая руками от себя, показал товарищ Максим.Иванов наклонился вперед.Еще!Наклонился еще. И посмотрел вниз.Внизу рядком стояли полицейские машины, под машинами ползали Полицейские. Другие, чуть дальше, бежали вдоль домов, прижимаясь спинами к стенам, прячась в нишах и за случайными выступами. Еще дальше, поперек проезжей части и тротуаров, какие-то люди растягивали яркие стоп-ленты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98