Под ногами хрустела осыпавшаяся штукатурка. Внизу грохнула, по-видимому, сорвавшись с последней петли, дверь, гулкое эхо, вспугнув голубей, пробежало по пустым комнатам и затихло на чердаке. Гарик вздохнул, потер ладонью подбородок, чему-то улыбнулся, будто прислушиваясь к себе, и, осторожно ступая по грязному полу, пошел вслед за приятелем.
Инна и Алена загорали на острове и тоже беседовали, только о мужчинах. Тлеющими угольками посверкивали в траве цветочки клевера. По ним ползали пчелы. Сосны и ели подпирали ослепительно синее небо. В ветвях тренькали синицы, а в траве трещали кузнечики, гудели пчелы, перелетая с цветка на цветоок.
Услышав скрипучее «га-га-рх!», Нина приподнялась и взглянула на озеро: сразу за камышами и осокой плавала большая темно-серая птица. Длинная шея ее изгибалась, когда она дотрагивалась до воды.
— Посмотри, какая красавица! — сказала Нина.
— Гагара, — взглянув на птицу, определила Алена. — Она и раньше здесь жила… И тоже была одна.
— А где же ее гагар? — улыбнулась Нина.
— Он изменил ей, и гагара его прогнала, — без улыбки проговорила Ллепа. — Она гордая и принципиальная.
— И теперь страдает в одиночестве, — включилась в игру Нина, хотя по ее лицу скользнула тень.
Они немного полежали молча, провожая прищуренными глазами проплывающие над островом облака. Алена, приподнявшись на локтях, взглянула на озеро: гагара исчезла. Наверное, надолго нырнула.
— Не думай о нем, Алена, — сказала Нина. — Не стоит он этого.
— Тебе же он нравился? — равнодушным голосом заметила Алена.
— Я ничего тебе плохого про него не стану рассказывать, но… лучше, если ты его забудешь.
— Это что, ревность? — Алена приоткрыла один глаз и с любопытством взглянула на девушку.
— Поверь, я желаю тебе добра, — ответила Нина.
— Ты же с ним приехала? Значит, он тебе не безразличен? — Алена пытливо смотрела на Нину.
— Наверное, я слабохарактерная, — сказала Нина. — И потом, не хотелось компанию нарушать: ведь мы еще зимой договорились насчет этой поездки. И даже отпуска взяли в одно время.
— Тебе было неприятно, когда он стал ухаживать за мной?
— Я привыкла, — усмехнулась Нина. — Он никогда со мной не считался.
— Я тебя не понимаю, — отвернулась от нее Алена и снова стала смотреть на небо.
— Я буду счастлива, если он оставит меня в покое, — сказала Нина. Трудно ей говорить о Борисе. Да, она была влюблена в него. Ее познакомил с ним Глеб. Борис часто заходил в комиссионный. У него с Глебом были какие-то дела. Заглядывал к ней в отдел. Прошлым летом они вместе провели отпуск в Прибалтике. Вот там-то, в Паланге, Нина по-настоящему и узнала Бориса. Ему нравилось, чтобы девушки ходили за ним по пятам и страдали… Он получал от этого удовольствие и не скрывал этого. Он любил подчеркивать свое превосходство, к присутствии других выказывал равнодушие и пренебрежение к своей девушке… Нет, Нина не хочет даже вспоминать обо всем, что было между ними. Да, она согласилась с ними поехать, но знала, что это последняя поездка с Садовским…
— Ты любила его? — помолчав, спросила Алена. — Можешь не отвечать, знаю, что любила.
— Я и не собираюсь скрывать, — ответила Нина.
— Мне противны парни, которые рассыпаются в комплиментах, ходят как тени по пятам, угадывают каждое твое желание… А Борис не такой. Он настоящий мужчина.
— Это его любимая поза. Ему нравится причинять боль людям, которые слабее его, а это неблагородно! И совсем не свойственно настоящим мужчинам.
— Странно это слышать от тебя, — задумчиво произнесла Алена. — Мне казалось, что ты его любишь.
— Любила, — поправила Нина. — А это совсем разные вещи.
— И ты совсем-совсем равнодушна к нему?
— Хочу надеяться, что это так, — ответила Нина.
— А мне он нравится, — мечтательно произнесла Алена. — Когда я вижу его, со мной что-то происходит; мне на все наплевать, я готова любую глупость выкинуть…
— Мне это знакомо, — невесело улыбнулась Нина. — Скажу тебе одно: такой человек, как Борис, не пригоден для семейной жизни. Несчастная та будет женщина, которая свяжет с ним свою судьбу…
— Ты рассуждаешь, как… как совсем взрослая женщина, — сказала Алена.
— Я и есть взрослая… — рассмеялась Нина. — И мне уже пора думать о замужестве.
— Ты красивая, тебя любой возьмет, — заметила Алена.
— Мне любой не нужен, — став серьезной, ответила Нина. — Мне нужен такой… — Она запнулась и замолчала.
— Какой? — Алена с интересом повернулась к ней.
— Я не хотела бы, чтобы мой муж походил на Бориса, — сказала Нина.
— И Сорока его терпеть не может… — помолчав, проговорила Алена.
— Думаю, что у него для этого есть веские причины.
— Из-за чего они все-таки поругались? — поинтересовалась Алена.
— Разве он тебе не рассказал? — удивилась Нина.
— Кто?
— Сорока.
— Он расскажет… Жди!
И тогда Нина поведала, что произошло на берегу озера. Про ручную косулю, топор, капканы и схватку… Даже про то, что Сорока похоронил убитую косулю на острове. Это видел Глеб.
— Я ничего не знала… — растерянно произнесла Алена. А я думала, он…
— Из-за тебя? — улыбнулась Нина. — Плохо же ты знаешь своего Сороку…
— В этом-то вся и беда… — вздохнула Алена. — Он не такой, как все… И я не знаю, хорошо это или плохо.
— А ты, думаешь, такая, как все? — с улыбкой посмотрела на нее Нина.
— Как ты относишься к Сороке? — спросила Алена.
— Уж если ты его не знаешь, то для меня он и подавно загадка, — после продолжительной паузы ответила Нина.
Когда они впервые встретились на Кондратьевском, Нина была влюблена в Бориса и не особенно заинтересовалась случайным знакомым. Несколько раз видела из окна своего дома, как он медленно, будто кого-то поджидал, проходил по улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110