Ты хоть понимаешь, как мало ты совершила в своей жизни, Палатина? Великий лидер среди мелких людишек, лидер с планами, которые удавались, пока ты сражалась в инсценированных битвах в военной академии или на отдаленном острове. Но всякий раз, пытаясь подняться выше этого уровня, ты терпела неудачу. Республиканцы уважали тебя только потому, что ты дочь Рейнхарда, Танаис учил тебя только потому, что ты – моя кузина. Что реального ты сделала, пока была в Фетии? Добилась чего-нибудь, обратила кого-нибудь в свою республиканскую веру? – Оросий покачал головой и, допив вино, поставил бокал на стоящий неподалеку широкий, низкий стол со столешницей из слоновой кости. Стол, как и вся тяжелая мебель, был привинчен к полу на случай качки. Император пододвинул ближайшее легкое кресло и уселся в него. Я этого ждал: это укрепит его чувство превосходства. – Может быть, потом ты что-нибудь совершила, за ее пределами? Нет. От казни в Лепидоре тебя спас какой-то безвестный трибун-океанин. Здесь ты тоже потерпела неудачу, и Равенну не спасла. Полный провал. Тебе следовало остаться в Океании и сражаться с туземцами – как раз твой уровень.
– Лучше быть забытой всем миром, чем остаться в памяти таким, как ты!
– Восстановителем Фетии? Действительно, мелочь. Возможно, твое имя встретится разок-другой в хрониках, где-нибудь в сноске. Катан не хочет даже этого, не правда ли? Он хочет жить и умереть в безвестности – его желание исполнится. – Оросий засмеялся, и в этом смехе не было ни капли веселья. – Ты ведь этого жаждал в последние месяцы, не правда ли, брат мой? Отделаться от того кланового имени, в котором ты никогда не признавался. Я исполню для тебя это желание – пусть только экзарх поставит свою подпись под моим указом, лишающим тебя королевского достоинства, которого ты явно не заслуживаешь. А ты, Равенна, – ты фараон, которого никогда не было. Единственный раз, когда твой народ увидит тебя, будет завтра, когда ты отречешься от престола и сдашь мне себя и свою корону. Более славный конец, чем заслуживает твоя династия: единственный выскочка с двадцатилетним царствованием, а потом девчонка, которая правит полчаса. Все вы неудачники.
– Тогда зачем ты тратишь на нас время? – спросил я. – Зачем оставил нас в живых, коль мы такие никчемные? Я думал, тебе в твоем прекрасном новом мире нужно только самое лучшее. Не проще ли нас убить и избавиться навсегда от нашей угрозы?
– Вы не сможете мне угрожать. Вы никогда не сможете даже попытаться мне угрожать, и этого достаточно. Со временем из вас могут выйти хорошие дворцовые слуги.
Его слова меня не убедили. Желание помучить нас не могло быть единственной целью Оросия. Должно быть что-то еще, чего он хочет от нас, какая-то другая причина, чтобы сохранить нам жизнь. Император достаточно умен и наверняка понимает, что смерть – это единственное средство не дать нам причинить ему неприятности. Но по какой-то причине он не хочет нашей смерти. По какой? Холодок пробежал по моей спине, когда я вспомнил «Эон». Дело в корабле? Оросий решил не упоминать его, пока не убедится, что мы сломлены? Нет, император не произвел на меня впечатления настолько терпеливого человека. Если дело в «Эоне», то Оросий очень скоро его захочет, чтобы усилить свою власть на время чисток.
– Мы входили в цену, которую ты взял со Сферы за право ее участия, – заметила Палатина. – Надеюсь, передо мной купец, не расходующий зря товар, за который заплачено?
– Вот это слова хорошего товара. Да, я купил вас, правда ведь? – Оросий весело улыбнулся.
– Я польщена, что ты счел нас достойными этого. Уверена, что инквизиция не отдала бы нас бесплатно.
– Инквизиция хотела убрать вас с дороги, – ответил император, пожимая плечами. – Или я забирал вас, или море.
Он резко встал и подошел к окнам, обойдя нас. В каюте повисла тишина.
– Мы как раз проходим вход в залив, хотя вам это никак не заметно. Теперь, когда наша связь больше не блокирована, мы найдем корабли сопровождения и отправимся в путь. Если, конечно, им не придется остановиться для ремонта, что могло бы немного задержать выполнение наших планов. – Оросий пошел обратно к двери, но остановился позади нас.
– Твой страх передо мной уже сильнее твоей привязанности к ней, не правда ли, Катан? Такой рыцарь – и не ослабил на ней веревки? Я разочарован. Или ей так больше нравится?
К счастью, от ответа нас избавило жужжание изоэкрана, установленного на стене и замаскированного под картину. Оросий подошел к нему, что-то нажал, и картина сменилась видом огромного мостика «Валдура». Прямо перед камерой стоял капитан.
– Ваше величество, мы получили сигнал бедствия от «Дикой кошки». Их снесло на запад, в море, но они говорят, что засекли местоположение «Пелея». Связи с ним нет, «Пелея» все глубже и глубже затягивает под Берег Гибели.
– Почему? – грозно спросил император. – Неужели так трудно оставаться на месте?
– Второй корабль Сферы тоже удаляется. Они думают, что их затягивает, как «Пелея».
– Идем за ними, – объявил Оросий. – Я не стану терять корабли попусту. Взять курс на;«Пелей», передать «Дикой кошке», чтобы держалась подальше от берега. Сообщите Сархаддону о наших действиях.
– Есть, ваше величество. – Экран опустел, но через минуту капитан вернулся. – Домин Сархаддон предлагает свою помощь в нахождении вашего эскорта, хотя и предупреждает, что море очень коварно.
– Поблагодари его и прими помощь. Я спускаюсь. – Император отключил связь и снова повернулся к нам. – Оставайтесь на месте. Вы свое время растратили на болтовню.
И тут же вышел без церемоний, даже не бросив прощальной колкости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166