Говорят, в таких местах маки потом растут.
— Снести антенную мачту! — чуть успокоившись продолжил корректировщик.
Это уже для Искорки. Пусть поработает девочка. А Андрей молодец! Раз валяется труп у дверей караулки, значит надо оставить базу без связи. Разумно.
Фролов неотрывно смотрел в прицел, силясь заметить попадание в мачту — высокий бетонный столб с решеткой антенны на тонком конце. Есть! Белое облачко бетонного крошева и разлетевшиеся концы ведущего ввысь провода. Чистая работа! Следующая цель наша.
Группа прошла сквозь периметр и рассредоточилась у дверей караулки, теперь и в руках технарей чернели короткие автоматы. Внутри справятся сами, мы им там не подмога.
— Андрей, давай пока подавим две оставшиеся вышки. Подальше от греха. — предложил Саша. — Пока группа с караулкой возится.
— Только аккуратно… Там доты совсем рядом. — кивнул корректировщик. — «Колючка» на два часа, вышка. «Колючка» на пять, вышка.
Опять мне дальняя, подумал Фролов. Я тебе это припомню, джентльмен хренов. Он уже не задумываясь опустил сетку прицела, целя в живот часового сквозь деревянный бортик вышки.
Выдох. Спуск. Боль удара. Шипение.
Рычаг вниз, затвор на себя, гильзу долой ударом об пол. Новый патрон вставляем в затвор, обратно в казенник, на место запор.
Готов… Только пулемет слепо уставился в безоблачное небо оребренным стволом. Как там Искорка?
Саша перевел прицел на ближнюю вышку и в этот момент голова пулеметчика исчезла, как по волшебству, только метров на десять по ветру расползлось облачко из кровавых брызг вперемешку с выбитыми мозгами. Обезглавленный часовой тихо и спокойно присел за бортик вышки, словно устал стоять.
— Искорка, я Эхо! — не удержался Фролов. — Высший класс! Мое почтение.
— Эхо, я Группа. — наушники недовольно ударили в уши. — Что за базар в эфире?! Работаем! Мы очистили караулку. Двигаемся к казарме. Пока переходим, отработайте доты, чтоб не маячили за спиной.
— Левый дот. — послушно отозвался Андрей. — Пулеметчик, помощник.
Две пули, почти одновременно, влетели через амбразуру в полумрак бетонного укрытия, отбросив на стену два изуродованных трупа, ветер заботливо выдул изнутри тонкую пыль раскрошенного сердечниками бетона.
— Правый дот.
Выстрел, немилосердный удар в плечо, жаркое марево над винтовкой.
Рычаг вниз, затвор на себя, гильзу долой ударом об пол. Новый патрон вставляем в затвор, обратно в казенник, на место запор.
— Группа, я Эхо, доты подавлены.
— Группа принял. Все, ребята, давайте беглый огонь зажигательными по казарме! Будем выводить заложников и сматываться. Смотрите только не подпалите склад ГСМ, а то выводить будет некого.
Фролов довольно улыбнулся — дело почти сделано, причем быстро и гладко. Он деловито опустил приклад и вынул из укрепленного на винтовке патронташа два оставшихся экспансивных патрона.
— Давай зажигательные. — попросил он Андрея.
Вставать самому было нельзя — изменится пристрелянная лежка.
Корректировщик оторвал взгляд от бинокля и повесив его на шею, отполз к стоявшему позади цинку с патронами. Через десяток секунд он вернулся, притащив с собой девять патронов с зажигательными пулями. Саша без излишней спешки набил патронташ, вытянул затвор с уже заряженным патроном, поменял на зажигательный, и отложил экспансивный в сторону.
Затвор в казенник. Рычаг на место. К бою готов.
Он допил оставшийся глоток остывшего кофе и снова упер приклад в ноющее плечо. Сейчас надо будет работать быстро. Сетка прицела цветной паутинкой легла на крышу казармы, палец потянул спусковой крючок. Тут можно особенно не выцеливать — в здание не промахнешься и сослепу. Выстрел. Перезарядка.
Прикрыть глаза, продышаться. Прицелиться.
Выстрел. Перезарядка.
Справа дымились две только что отстрелянные гильзы, беспорядочно валялись уже остывшие.
Выстрел. Перезарядка.
Такая работа. Мозг не был занят сверхточной стрельбой, руки работали, как манипуляторы автомата. Да, работа не для живого человека, скорее для машины. Но делать ее должны люди, машинам пока так стрелять не дано, они еще с трудом отличают объект от его тени.
Выстрел. Перезарядка.
Казарма завихрилась первыми струйками дыма, кто-то бородатый с гранатометом выскочил наружу, перекосившись от ужаса. Обреченный.
Саша перевел веселенькую паутинку на его грудь и выжал спуск.
Выстрел. Перезарядка.
Подстреленный моджахед перевернулся в воздухе, как гимнаст, одежда полыхнула на нем буйным факелом. Оля достала второго прямо в дверном проеме и он скрылся во мраке, осветив его светом собственного вспыхнувшего тела.
Пламя жадно пожирало пересохшее дерево казармы, доблестные воины ислама выпрыгивали наружу через окна, как петухи из горящего курятника — лица перекошены болью и ужасом, на многих полыхает одежда, но никто никому даже не пытается помочь, все ломятся, как обезумевшие бараны к автопарку, прямо на непрерывно дергающиеся стволы автоматов группы.
Фролов вдруг вспомнил документальные кадры захвата больницы в Буденовске, наглую морду Басаева, доблестно прикрывшегося чужими женщинами. Он вспомнил и другие морды, вещавшие о том, что они лучше всех и что свободная Ичкерия будет стоять до конца. Улыбка тронула Сашины губы.
Выстрел. Перезарядка. Лучшие в мире воины и сейчас бы, наверное, прикрылись заложниками, но четверо наших стрелков, укрепившись за дотами и едва успевая менять магазины, расстреливали моджахедов, как резиновых уточек в тире. Гильзы сверкающими струями брызгали из затворов, кувыркаясь в теплой пушистой пыли. Двое технарей обошли стороной опасное место и уже помогали заложникам выбираться из душной вонючей цистерны, их заметили, но собственные шкуры оказались дороже дутой чеченской чести, лишь один бородач прицелился в склад ГСМ из гранатомета но…
Выстрел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18