– Вам все известно, учтите, я рассчитываю на вас. И если придется давать показания полиции, все знают, что следует говорить. А о чем лучше умолчать.
– А о ключах на одном кольце что говорить? – забыла верная себе Марина.
– Это просто моя личная реликвия, хранилась в семье долгие годы, мы не знали, от чего они. Ну да о них вряд ли будут спрашивать, если кто из вас не проболтается.
– Конечно, не проболтается, но уж помнить будут все. Столько времени заняли их поиски, а нашлись в старинной вазе, отданной в склейку. И как Юстина не обнаружила их под мешочком с черепками?
– Потому что туда их сунул я, – покаянно прозвучал негромкий голос пана Анджея. – Никогда никому в этом не признавался, а теперь, думаю, можно, теперь вы не будете иметь ко мне претензий, правда? Да, я собственной рукой спрятал в старинную вазочку три ключика на одном кольце, потому что ты, дочка, так ими бренчала – сил не было выносить. Другими ключами ты все-таки потише играла.
Потрясенные услышанным, все онемели.
– Так это сделал ты, папочка? – наконец отозвалась Агнешка.
– А не бабуля?
– Нет, не бабуля. Она отдала вазочку склейщику вместе с ключами, потому что не имела о них понятия. Думала, внутри одни осколки.
– Ну так надо было сказать, когда мы все на ушах стояли! – не выдержала Марина.
– А я забыл, – развел руками пан Анджей. – Вспомнил только тогда, когда Агнешка принесла вазочку от мастера и рассказала, что в ней оказались потерявшиеся ключи. И даже не тогда. Лишь когда увидел вазочку…
И опять над столом нависла полная напряжения тишина.
– Анджей, – страшным сдавленным голосом произнесла пани Идалия, – а если бы склейщик нам их не отдал?..
Короче, остаток торжественного ужина потратили на то, чтобы восстановить добрые отношения между родителями Агнешки.

* * *
Выяснилось, что Антось Влодарчик краем уха что-то слышал об одном из шкафов в библиотеке. В долгой доверительной беседе с Агнешкой с глазу на глаз он признался в этом. Оказывается, Антось – отдаленный потомок того самого кузнеца, который в дебрях минувшего века по указанию владелицы поместья производил какие-то таинственные работы в библиотеке барского дома. Из поколения в поколение передавалась эта весть в семействе кузнеца и дошла до Антося. Он был убежден – в подземельях дома существуют какие-то скрытые помещения, ход в которые ведет из библиотеки, и посоветовал с нее и начать восстановительные работы.
Для приличия поколебавшись, Агнешка выразила согласие. Бригада Влодарчика приступила к ремонту библиотеки, в ходе которого в стене обнаружились какие-то ступеньки, и скелет Пукельника был открыт! Прораб Антось помчался за хозяйкой.
Прибежала Агнешка. Одного взгляда ей хватило, чтобы понять – нет нужды уговаривать рабочих затирать следы. Они все перебывали в узкой дыре за шкафом, двое свалились с третьей ступеньки, остальные научились ее переступать, равно как и через скелет внизу. Самые нетерпеливые ринулись в глубину узких ходов подземелья, подсвечивая себе спичками и самодельными факелами, но вернулись ни с чем.
Вскоре прибыла полиция, а с ней и пан Пукельник. Теперь он получил возможность окончательно убедиться, что предание о кладе не имеет под собой никаких оснований, а если что и хранилось здесь, за шкафом, то наверняка одна из мерзких баб, владевших домом чуть ли не два столетия, давным-давно все забрала. Ему же, Пукельнику, придется удовольствоваться останками деда, требующими захоронения. И больше ничего. Да, еще надо как-то объяснить полиции, как его предок оказался в подземелье этого дома, ну да при его, Пукельника, связях это нетрудно.

* * *
– Вот теперь все как положено, – удовлетворенно заявила Габриэла Витчакова, почетная гостья грандиозного приема в отремонтированном старинном доме. – Паненка стала хозяйкой поместья, завещанного ей ясновельможной пани Матильдой, так и должно быть, а кто разевает рот на чужое добро, того Господь карает. Выполнила я свой долг, сберегла барское имущество, теперь могу спокойно умереть.
– Может, не так сразу, а? – встревожилась Амелия. – Может, еще немножко поживете? Куда спешить?
– А я разве говорю, что сразу? Что ж, поживу, сколько поживется. Отчего не пожить, мне на свое житье грех жаловаться. Да и на здоровье тоже.
На прием в отреставрированном Блендове собралась уйма народу: близкие родственники и дальняя родня, много знакомых, а самым почетным гостем был кумир варшавского ипподрома знаменитый жокей Ясь.
Восторгам не было конца.
– Лето, уик-энды, каникулы! – перечисляла тетка Беата, сестра пана Анджея. – Как чудесно проводить их в этом дворце! Да и местность очаровательная.
– А если еще очистить пруд! – вторили ей любители купаний и рыбной ловли.
– Конюшни, конюшни восстановить! – мечтал вслух Михалек. – Представляете, сколько лошадей можно здесь держать?
– Ах, прогулки верхом – моя страсть! – восклицала тетка Марина.
Отведя дочь в сторонку, пани Идалия с тревогой прошептала:
– Боюсь, дитя мое, родичи не оставят тебя в покое! Слышишь, все намерены тут околачиваться. Дом большой, поместились бы не только они, да ведь тебе не будет ни минутки покоя. И как ты прокормишь такую ораву? Феле одной не справиться. Я уже не говорю о стоимости продуктов. А убирать? Содержать в порядке и дом, и сад?
В отличие от матери Агнешка ничуть не встревожилась. Успокаивающе погладив мать по руке, дочь произнесла лишь два загадочных слова:
– Материальная база…

* * *
Встревожилась Агнешка лишь через четыре года после получения институтского диплома, когда родила второго сына. Сплошные мальчики… Растрачена всего небольшая часть прабабкиных сокровищ, остальные припрятаны в укромном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116