Он все удалялся и удалялся, и не казалось ли ей тогда, что он взлетел от нее в голубовато-белые облака? Она ненавидела Кэрью, но Питер был из другого мира. Она рассказала однажды о своем воспоминании дома за ужином после того, как в тот день услышала в школе пересуды о Питере. Отец ничего не сказал и с минуту молчал, глядя на нее, а потом произнес:
– Пусть там, в школе, не вбивают вам в головы ложные мысли. Кэрью – хорошие люди.
ГЛАВА VI
Однажды вечером, в начале мая, на ферме Бауэрсов появился в первый раз Джо Трэси. Он пришел пешком, пробираясь полями к северу, и подошел к тополям, сверкавшим в лучах закатного солнца. Эльза, выглядывавшая из кухонного окна, заметила идущего человека и подумала, что это возвращается с поля дядя Фред. Но через минуту она убедилась в своей ошибке. Человек был чуточку повыше дяди Фреда, такого роста, подумала она, какого был дядя Фред раньше, до того, как на его плечи навалилась тяжесть годов. Кроме того, человек как будто напевал… нет, не напевал!
– Кто-то идет через поле по дороге от Кэрью, – сказала Эльза матери, которая только что покончила со своими хлопотами на кухне. – Послушай-ка, он, кажется, наигрывает на банджо или на чем-то в этом роде:
Мать подошла к окну и выглянула через плечо Эльзы.
– Вот странная вещь! – с удивлением сказала она. – В такое время дня идти без шляпы! И как будто он идет от Кэрью.
– Вероятно, он идет к нашим мальчикам, – заметила Эльза.
– Пойди вымой руки и сними передник, – ответила с деланным равнодушием мать. – Пора покончить с работой. Ты достаточно потрудилась сегодня, Ступай-ка…
Она не сказала, что Эльза, которой теперь было уже восемнадцать лет, могла ожидать визитов молодых людей и на всякий случай должна была заботиться о своем внешнем виде. Эльза осталась в дверях, следя глазами за молодым человеком, который сейчас уже разговаривал во дворе, около риги, с Рифом и Леоном. Незнакомец казался теперь выше ростом, хотя он и не так высок, как Бэлис Кэрью. В его облике ощущалась какая-то могучая сила, которую может породить близость к земле.
Риф и Леон двинулись по дорожке от риги, и незнакомец шел между ними. Эльза спокойно вышла из двери во двор.
– Это Джо Трэси, Эльза, – сказал Риф. – Он работает у Кэрью.
– Здравствуйте! – произнес, любезно осклабившись, незнакомец и потряс руку Эльзы так, что она дрогнула. – Это очень смело, что я так явился к вам? – продолжал он, небрежно и не без рисовки перебирая струны гитары, висевшей у него на перекинутом через плечо зеленом шнурке. – Эх, потянуло меня пойти куда-нибудь сегодня вечером! Я ведь там не чувствую себя дома – просто наемный рабочий. Я не ссорюсь с ними. Только они там не по мне, особенно их женщины. Вот я и стосковался по людям, не могу без живых людей. Вот и все!
Мать Эльзы показалась в дверях. Она принесла из кухни два стула. Леон поставил их на землю и придвинул один из них гостю. Эльза и Риф уселись на ступеньках.
– Вы играете на гитаре? – начала разговор Эльза, немного смущенная развязными манерами и бойкой речью незнакомца.
– Нет, леди, – ответил тот важно, – это просто кухонная плита, которую я таскаю с собой, чтобы чувствовать что-нибудь в руке. Что, попали в перестрелку? – обратился он к Рифу, заметив его искалеченную руку.
Он говорил небрежным тоном человека, для которого перестрелки являются самым заурядным явлением.
– Нет, – ответил Риф так же скромно, как он всегда отвечал на этот вопрос. – Я потерял руку на старой ветряной мельнице, еще ребенком. Но я научился обходиться без нее. Я, право, даже не замечаю ее отсутствия. Вы бы удивились, если бы узнали, как легко можно к этому привыкнуть.
– Да, в самом деле, – добавил в свою очередь Леон, – если бы я мог обеими руками делать столько, сколько Риф одной, я был бы очень доволен. Заставьте его как-нибудь сплести при вас веревку, и вы увидите.
– Ну, что ж! У меня самого не хватает двух пальцев на ноге, – быстро сказал Джо, и Эльзе, всегда инстинктивно защищавшей Рифа, очень захотелось узнать, верно ли это. Высказанная, хотя бы и очень деликатно, жалость к Рифу всегда вызывала в Эльзе старое озлобление. Она давно уже старалась побороть это чувство, говоря самой себе, что это ребячество – ее стремление вставать без всякой причины на защиту Рифа. Но эта привычка слишком укоренилась в ее натуре. Так и сейчас она понимала, что Джо Трэси вовсе и не думал выказывать жалость к Рифу. Джо Трэси просто хотелось поговорить. Он начал рассказывать им о том, как он жил, прежде чем попал в Сендауэр на работу к Кэрью. Он рассказывал все это нараспев, так что они слушали его, как бывало в старину люди слушали какого-нибудь бродячего менестреля, который напевал свои сказания, перебирая пальцами струны своего инструмента. Так думала Эльза.
Гость рассказывал о пустынях и плоскогорьях, о вершинах гор и о долинах, о ползучих песках и волнистых степях, об ущельях, залитых тысячами закатных лучей. Он говорил о ночах в Мексике и о днях в Сьерре, о жарких полуденных часах в дикой скалистой местности в штате Дакота – «Дурных землях» и о проносящихся там ледяных буранах. И все время, рассказывая, он не переставал перебирать струны гитары, так что казалось – самый воздух вокруг него был напоен тихим дыханием музыки.
Он провел у Бауэрсов более двух часов, то восхищая их, то навевая грусть, то заставляя смеяться. Эльза слушала его, словно во сне. Мать тоже уселась на крылечке и оставалась там до самых сумерек. Стив Бауэрс не вышел из дому, но дядя Фред нашел себе местечко под сиреневым кустом, уже наливавшимся почками, перед кухонным окном. Время от времени он издавал возгласы удовольствия в ответ на рассказы Джо Трэси, и все знали, что старик сидит тут и слушает внимательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75