«Сан-Андреас» вздрогнул, но, как это ни странно, воздействия практически никакого не было. В течение нескольких секунд слышался скрежет стали, а затем наступила тишина.— Вот и всё, — произнёс Нейсбай. — Эта лодка, наверное, превратилась в груду металла. Если гребной винт заденет её...— Этого не произойдет. Подводная лодка опустилась глубоко, и они всё ещё продувают основной балласт. Будем надеяться, что мы сами не очень пострадали.— Вы сказали, что у командира подводной лодки не было выбора. У нас тоже. Как вы думаете, у них кто-нибудь спасется?— Не знаю. Если кому-то удастся уцелеть, мы это довольно скоро узнаем. Я очень сомневаюсь, что у них вообще было время задраить водонепроницаемые двери. Если это им не удалось, значит, лодка погружается на дно. Если кто-то из них решится спастись, им надо покинуть лодку до того, как она достигнет глубины двухсот пятидесяти футов, — мне ещё не приходилось слышать, чтобы кому-то удалось уцелеть на большей глубине.— Им придется воспользоваться боевой рубкой?— Наверное, хотя на носу есть спасательный люк, правда, носовая часть лодки наверняка уже затоплена, и от неё мало толку. Возможно, у них есть спасательный люк в кормовой части. Этого я не знаю. Думаю, что боевая рубка — единственный возможный для них выход, если мы, конечно, не протаранили это судно.— Мы ударили не у самой боевой рубки.— А это ещё ничего не значит. Давление примерно в десять тысяч тонн — это ужасная сила. Люк боевой рубки мог просто заклинить. Смогли они его открыть или нет неизвестно. Ещё хуже, если этот люк у них распахнулся и сотни галлонов воды устремились внутрь, сметая всё на ходу и сбивая всех с ног, так что за считанные секунды они могли превратиться в бессознательные живые трупы. Сейчас я выйду на палубу. Держите право руля и назад, пока не остановитесь, затем развернитесь. Я спущу моторную лодку, когда вы полностью сбросите ход.— Какой смысл спускать лодку, если спасшихся не будет?Маккиннон вывел его на корму по левому борту и показал на троих человек, качающихся в воде.— Это пулемётный расчет. Насколько я могу видеть, они только в плащах и штормовках. Может быть, у каждого из них ещё один-два свитера, но это погоды не делает. Если оставить их в воде минут на десять-пятнадцать, они погибнут от холода.— Ну и пусть. Эти три негодяя выпустили по нам три снаряда. Некоторые из этих снарядов могли разорваться внутри госпиталя.— Знаю, Джордж, знаю, но должен вам сказать, что о подобной ситуации упоминается в Женевской конвенции.Маккиннон похлопал Джорджа по плечу и направился вниз.У самого входа в госпиталь со стороны палубы Маккиннон увидел, что его появления ждут несколько человек: Паттерсон, Джемисон, Керран, Трент, Маккриммон и Стефан.— Насколько я понял, боцман, — произнёс Паттерсон, — мы с кем-то столкнулись.— Да, это так, сэр. С немецкой подводной лодкой.Маккиннон пальцем показал вниз.— Надеюсь, мы туда не последуем. Надо проверить прочность и водонепроницаемость всех перегородок в носовой части, сэр.— Конечно, конечно. Я немедленно распоряжусь. — Он посмотрел на Маккриммона и Стефана, которые ушли, не говоря ни слова. — А дальше что, боцман?— Нам нанесли три выстрела по кормовой части, сэр. Какие-нибудь разрушения в госпитале есть?— Кой-какие есть. Все три выстрела попали в госпиталь. Один из них, похоже, угодил в перегородку между палатами А и В. Кое-кого задело, но без смертельных исходов. Доктор Синклер ухаживает за пострадавшими.— А разве не доктор Сингх?— Он был в послеоперационной палате, где занимался двумя ранеными с «Аргоса». Дверь в эту палату заклинило, и мы никак не можем попасть туда.— Там что, разорвался снаряд?— Никто ничего толком не знает.— Никто не знает. Она же находится следом за палатой А. Там что, все оглохли?— В том-то и дело. В результате первого выстрела, когда снаряд разорвался между палатами А и В, все моментально оглохли.— Так, ясно. Послеоперационная палата пока подождёт. Что случилось с третьим снарядом?— Он не разорвался.— Где он?— В столовой. Потихоньку вращается на полу...— Потихоньку вращается, — медленно повторил Маккиннон. — Это хорошо, если только он не коснётся... — Он внезапно прервал свою мысль и, обращаясь к Керрану, сказал:— В моторной лодке — два мотка бросательных концов. Не забудь взять ножи. — Он вошёл в столовую, появился оттуда секунд через двадцать. В руке у него был маленький, совершенно невинный на вид снаряд, который он бросил за борт и, повернувшись к Джемисону, спросил:— Револьвер при вас, сэр?— Да. Зачем же тогда нужны бросательные концы, боцман?— По той же самой причине, что и ваш револьвер, сэр. Чтобы отбить у тех, кто спасся, возможность сопротивляться. Думаю, если кто-то с лодки уцелел, вряд ли они будут благодарны нам за то, что мы сделали с их судном и их ребятами.— Но эти люди не вооружены. Они же с подводной лодки.— Вы сами в это не верите, сэр. Многие офицеры вооружены пистолетами. Унтер-офицеры тоже, насколько мне известно.— Даже если они вооружены пистолетами, что они могут сделать?— Взять нас в заложники, вот что они могут сделать. А если они смогут взять нас в заложники, они смогут захватить и весь корабль.— Вы, похоже, многим не доверяете? — чуть ли не в восхищении произнёс Джемисон.— Нет, только некоторым. Я просто не люблю рисковать.Моторная лодка была менее чем в пятидесяти ярдах от места, где в воде болтался пулемётный расчет подводной лодки, когда Джемисон коснулся руки Маккиннона и, показывая в воду по правому борту, сказал:— Пузырьки. Множество пузырьков.— Я их вижу. Значит, кто-то поднимается наверх.— Я почему то всегда считал, что при такой ситуации поднимается наверх один большой воздушный пузырь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89