На борту "Пассата" он готовил только для капитана.
Питание юнг и боцманов было доверено помощникам.
Капитан благодарен ему за это. Он своего Одье в обиду не дает! Поэтому его особенно раздражает, что юнги жалуются на плохую пищу и без конца пишут домой, что здесь, мол, голодно. Капитан несколько раз собственной персоной заходил в камбуз, наблюдал за приготовлением обеда. Конечно, юнгам готовят не то, что ему, капитану. Но, насколько он может судить, качество пищи отличное. На парусниках в те времена, когда капитан сам был юнгой, кормили тухлятиной - ведь не было никаких холодильников! Господин Вельксанде убежден, что питание на учебном судне "Пассат" превосходно во всех отношениях!
- Прежде всего следи, чтобы животы набиты были! - говорит он Одье.
Одье кивает.
- Вчера опять вернули шесть полных мисок! - вставляет он. - На одних отбросах я мог бы несколько свиней прокормить.
Капитан на мгновение задумывается.
- А идейка недурна! Тогда мы время от времени могли бы лакомиться ветчинкой, Одье, как ты считаешь?
- Так точно, господин капитан!
- Ну, так что у нас завтра на обед?
Повар, взглянув на карточку, где капитан уже отметил свои пожелания, читает: "шницель по-голштински, на гарнир свежие овощи, на десерт..."
- Я спрашиваю, что получат на обед юнги?
- Тушеная баранина с морковью.
- Побольше, побольше мяса! - говорит капитан.
- Так точно, побольше мяса. - Повар убирает со стола и направляется с грязной посудой к двери.
- Не забудь про поросят.
Одье спешит снова поклониться - привычка, оставшаяся у него со времени службы у барона, - но при этом с подноса съезжает соусница и падает на ковер.
- Нельзя ли поаккуратнее! - кричит капитан.
Повар, покраснев, покидает каюту.
Несколько минут капитан глядит ему вслед, затем встает, снимает китель, делает пять приседаний перед открытым иллюминатором и снова надевает китель. Потом он отпирает маленьким ключиком дверцу в задней стенке письменного стола, наливает себе рюмку коньяку и даже облизывает горлышко бутылки. Снова тщательно заперев дверцу, он прячет ключик. Так он делает с тех пор, как приметил, что Одье время от времени прикладывается к бутылке, когда прибирает каюту. По правде сказать, уборка - не дело повара, но капитану не хочется, чтобы в его каюте вертелся кто-нибудь из корабельных юнг.
Капитан надрезает сигару и садится в глубокое кожаное кресло. Наступил час отдыха. Капитан потягивается, достает газету и принимается за чтение.
Повар заходит еще два раза, чтобы унести грязную посуду. Наконец наступает тишина. Через иллюминатор в каюту струится теплый воздух. Но вот на трапе снова послышались шаги. В дверь постучали.
Капитан не отвечает. Усиленно посасывая сигару, он пытается читать.
Снова стук.
Глубоко вздохнув, капитан в сердцах отбрасывает газету и приподнимается.
- Кто там?
- Господин капитан, я...
- Что за "я"?
- Боцман Иогансен.
С минуту капитан в нерешительности молчит, наконец он спрашивает:
- Неужели нельзя выбрать другое время?
- По важному делу.
- Минутку. - Капитан со вздохом встает. Застегнув брюки и китель, он снова опускается в кресло, раскуривает сигару и говорит: - Войдите!
Наклонив голову, в каюту входит боцман.
- Извините, что помешал вам отдыхать.
Морщины на лбу капитана обозначаются резче:
- Я не отдыхаю, а читаю статью министра пропаганды. Докладывайте!
Боцман Иогансен открывает принесенный с собой портфель, достает из него банку сгущенного молока, земляничное варенье, сардины, пачку какао, копченую колбасу и бутылку водки. Все это он ставит на курительный столик.
Капитан изумлен. Уставившись на всю эту снедь, он спрашивает:
- К чему это? Разве у меня день рождения?
Боцман не улыбается и докладывает. Капитан не прерывает его, а только усиленно потягивает сигару, которая все время гаснет.
- Ерунда! - восклицает он, выслушав боцмана. - Склад продовольствия постоянно на замке. Ключ от него имеется только у меня и у повара.
- Да, и у повара.
- Что?
- Я уверен, что повар...
- Что? В чем вы уверены?.. У вас имеются факты?.. Я знаю Одье лучше, чем вы.
Боцман рассматривает пустой портфель.
- Хорошо. Я не хочу утверждать бездоказательно, но расследование выяснит...
- Какое еще расследование? Неужели вы думаете, мы будем поднимать шум из-за этого?.. И на глазах у юнг?.. Ни в коем случае, дорогой мой! - Сигара окончательно потухла, и капитан нервным движением хватает спички. - Это был бы грубый педагогический промах. Мы - воспитатели. Мы прежде всего должны думать о своем авторитете. - Капитана раздражает, что ему приходится все время смотреть вверх: Гейн Иогансен намного выше его. - Да сядьте вы, наконец!
Боцман садится.
- Господин капитан! Юнги знают, кому принадлежит портфель. Я обещал им доложить обо всем вам. И юнги пожелают узнать, что вы скажете.
- Пожелают?.. Юнги пожелают?! Пожалуй, это не дело юнг, да они и не способны правильно оценить этот случай, и... боюсь, что вы тоже, боцман. - Капитан некоторое время молчит, рассматривая ковер на полу; наконец он продолжает: - Скажите им, что я займусь этим делом и сам все расследую.
Боцман не встает, он только поправляет волосы, упавшие на лоб.
- Что у вас еще? - спрашивает капитан, строго взглянув на него.
Иогансен выдерживает его взгляд. Капитан снова сосредоточивает все свое внимание на сигаре.
- Господин капитан! Я считаю, что мы должны совершенно открыто говорить об этом деле. Юнги неизбежно решат: здесь что-то нечисто! Считаю нашим долгом тщательно разобраться и найти виновников этого свинства. - Боцман не упоминает о подслушанном ребятами разговоре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99