Какая-то часть Сины злилась на Фаллона и остальных за то, что они не приходят. Но руки Сины, когда она обмывала лицо Руфа, тряслись, и другая ее часть радовалась, что ни Ньял, ни конюх ее не видят. Она силилась вспомнить, что говорил Фаллом о травах. «Не растения исцеляют, — сказал он ей однажды, — иначе мне пришлось бы заворачиваться с головы до ног в полынь всякий раз, как я порежу себе палец. Исцеляют мысли. Исцеляет тело. Если волшебница хочет исцелить, травы будут лекарством. Если волшебница не хочет исцелить, травы — яд».
— Эта волшебница Хочет исцелить! — крикнула Сина. Тихо застонав, Руф сбросил с себя одеяла. — Эта волшебница хочет исцелить. Я вылечу тебя, Руф Наб, — повторила девушка вполголоса, укрывая гнома и прогоняя свои мрачные мысли. — Я уже лечу тебя.
Когда конюх вернулся с котелком воды, от которого шел пар, Руф Наб все еще что-то бормотал в бреду, но руки Сины уже уверенно работали.
— Чушь, она прекрасно сама управится! — сказал Фаллон Тиму. — Выпей, мой мальчик, сегодня праздник!
Тим успел дважды приложиться к бренди, когда в палатку вбежал Ньял, промокший под дождем и запыхавшийся.
— Она справится, вот увидишь, — успокоил юношу Фаллон, похлопал его по руке и подтолкнул к свободному стулу. — Мы соскучились по тебе. Поужинай-ка с нами.
Ньял пытался возражать, но тут пронзительно запела серебряная труба, и все в ожидании умолкли. Посередине шатра двое гномов, одетых в традиционные коричневые шерстяные костюмы, бронзовые латы и шлемы, начали победный танец гномов. Лица у танцоров были суровые, а темп танца постоянно возрастал. Пирующие увлеченно наблюдали, постукивая по столу ложками и этим помогая единственной флейте, сопровождавшей танец.
— Садись, Ньял, — пригласил Нед, откинувшись на спинку стула.
— Я должен вернуться к Сине.
— Боюсь, тебе придется послать слугу, — сочувственно сказал Нед. — Лорды созвали Совет. Много времени он не займет, скоро они нас позовут.
Тим уже громко смеялся в углу рядом с великанами, размахивая большой кружкой эльфийского бренди. Ньял дал ему знак подойти.
— Тим, — прошептал он. — Найди Сину. Скажи ей, что Фаллон не придет. Я вернусь к ней, как только смогу, но мне нужно быть на Совете, чтобы принять титул и объявить о свадьбе.
Тим бессмысленно таращился на него из-под упавших на глаза волос.
— Тим!
— Да, сэр! — ответил Тим заплетающимся языком и нервно замигал. — Сию минуту, сэр. — Он отдал Ньялу кружку и повернулся, ища выход.
Мейга, утопающая в диванных подушках, протянула миниатюрную руку и схватила Ньяла за рукав.
— Ты такой красивый, юный человек, — сказала она высоким чистым голосом и притянула Ньяла к себе. Ее золотистые волосы, обвитые нитями настоящего золота и усыпанные самоцветами, растрепались, влажные завитки прилипли к скулам и сбились в комок на тонкой изящной шее. — Ты так меня огорчаешь, — прошептала мейга. От нее сильно пахло эльфийским бренди, слова она выговаривала очень старательно, удлиняя гласные.
— Простите, госпожа, но мне нужно на Совет, — ответил Ньял, пытаясь освободиться.
— Да, нужно, — сказала мейга насмешливо, еще крепче сжимая рукав куртки Ньяла. — Делай, как тебе говорят старшие, красивый юный человек! Не будь таким, каким был он!
— Кто? — спросил Ньял. — Не быть таким, как кто?
— Знаешь ли ты, каково это — когда тебя предали те, кого любишь?
Слеза сбежала по ее щеке. Несколько пикси — соседей по столу — уставились на мейгу, а один великан вежливо отвернулся.
— Нет, ваше величество, — ответил Ньял, понятия не имевший, о чем она говорит.
Мейга выпустила его рукав и жестом велела мужу вновь наполнить золотой кубок, который держала в руке.
Пир был в полном разгаре. По крыше шатра барабанил дождь. Вокруг опорных столбов шатер протекал, и на земле образовались лужицы. Несколько особо неловких людей и великанов поскользнулись и упали в грязь, к буйному восторгу своих собутыльников. Музыканты — эльфы, гномы и человек-арфист — на ходу сочиняли какую-то дикую, безумную музыку. У Ньяла разболелась голова. Мейга уже плакала навзрыд, встревоженные мужья тщетно пытались ее успокоить.
— Ньял. — Неожиданно рядом появился Нед. — Совет просит, чтобы мы пришли. Нам лучше поторопиться.
Встав, чтобы следовать за Недом, Ньял увидел Тима, что-то пьяно выкрикивающего в компании великанов.
— Тим! — закричал Ньял. — Я же велел тебе идти!
Но Тим не услышал его за бешеным грохотом музыки.
Нед повел Ньяла на другую сторону рощи к шатру поменьше. Уже смеркалось. Они побежали под дождем.
Внутри палатки, развалясь на походных стульях, сидели лорды. Ландес, о чем-то горячо разговаривавший с лордом Бенаре, поднял голову.
— Милорд, — поклонился ему Ньял. — Если можно, давайте закончим побыстрее, у меня неотложное дело.
— Вот как? — Лицо Ландеса стало словно каменное.
— Как вы предлагали, сэр, мы с Синой хотели бы объявить о нашей помолвке в самом конце церемоний перед последними тостами.
— Помолвка с Синой? — Адлер удивленно посмотрел на Ньяла из угла шатра. — Я не знал. — Щеки у него покраснели.
— Мне бы хотелось, чтобы вы, лорд Ландес, и Мастер Фаллон провозгласили бы тосты, — продолжил Ньял. — Вы согласны, сэр?
— Да, да, — хрипло проговорил Ландес. — Мы произнесем их перед Камнем, да.
Бенаре задумчиво постучал ногтем по зубам.
— Теперь, раз это решено, Ньял, поговорим о другом.
— Да, господа? О чем? — нетерпеливо спросил Ньял.
Бомбалер откашлялся.
— Ньял, ты отделился от нас по дороге.
— Отделился? Я вытащил своего слугу из реки, сэр.
— Да, но некоторых лордов беспокоит то, что это случилось в подходящий момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124