Он очень гордился тем, что его часто называли правой рукой Телерхайда, тогда как Фаллон с безразличием относился в тому, что был известен как левая рука Телерхайда. Все в Гаркине считали, что без силы и мудрости Фаллона Морбихан давным-давно проиграл бы Укреплению.
Сина была единственной ученицей Фаллона и наслаждалась этим. Особенно она наслаждалась драгоценным временем, которое проводила наедине с учителем. Как ученица чародея, она имела право спрашивать его обо всем, чего не понимала. Хотя Сина часто считала, что понимает многое, события предшествующей ночи возбудили ее любопытство.
— Это правда, — сказал ей Фаллон во время завтрака под яблоней во дворе. — Мы с Глисом вместе учились. Я всегда думал, что он талантливее меня, но кто может судить о таком наверняка? Он, несомненно, был более честолюбивым, и честолюбие испортило его.
— Но как вышло, что чародей стал эйконом Новой Веры? — Взволнованные глаза Сины стали темными и тревожными.
Фаллон любил говорить о Магии и Законе. Он отрезал кусочек сыра и помахал им, как учительской указкой.
— Когда учишься, Сина, чтобы стать чародеем — или волшебницей, — ты должен обрести Дар. Все Дары исходят от силы Закона, и все они магические. Но я думаю, что Глис, обладая великим талантом, ожидал великого Дара. Когда я получил свой Дар Превращений, — продолжал Фаллон, — он смеялся надо мной. По его мнению, превращения — просто фокусы, детская забава. Он претендовал на ясновидение или даже пророчество! Но чем дальше, тем больше становилось ясно, что его Дар — красноречие. Прекрасный Дар, но Глис считал его даже более низким, чем Дар Превращений, и стыдился его. Он бросил ученичество и, думаю, провел несколько лет в Укреплении. Я редко видел его, а потом он начал проповедовать Новую Веру и ненависть, которыми калечил человеческие умы. Такова темная сторона человеческой природы, Сина: часто, если мы не можем получить то, что хотим, мы пытаемся это уничтожить.
Сина задумалась о словах учителя, а Фаллон тем временем намазал толстый ломоть хлеба из непросеянной муки маслом и медом.
— А что вы имели в виду, Мастер, когда говорили, что Дар обернется против своего обладателя?
— Закон суров, он не чей-нибудь досужий вымысел. Глис говорит, что его Тиран правит по воле Ворсай, великой силы, которая представляется ему существом, подобным человеку: осыпающим милостями тех, кто ему мил, и бедами — тех, кого ненавидит. Но это слишком мелочный для Вселенной способ управления. Закон никого не оправдывает и ни к кому не питает ненависти. Закону не важно, верит в него кто-то или нет, даже не важно, хорош или плох этот «кто-то». Закон существует для эйкона и для Тирана Укрепления так же, как для меня или для вон той улитки, что ползет по листу. Получить силу Закона через Дар и затем превратить Дар в орудие ненависти и разрушения — означает навлечь ненависть на ненавидящего.
— Поэтому вы и говорите всегда, что Дар должен проявляться в сострадании и творчестве?
— Верно, если сострадание и творчество — это то, чего ты хочешь в жизни. Пройдет время, ты поймешь больше. Когда ты обретешь свой Дар, ты сама познаешь движущую силу Вселенной. Ты получишь ответы на все свои вопросы. А пока иди и помолись об успехе ночной церемонии, ибо я думаю, что Ньял вернется сегодня вечером.
— Хорошо, господин Фаллон.
В большом зале Сина прошла мимо отца, который разговаривал с группой людей.
— Сина, красавица моя, — ласково позвал Ландес, — ты знакома с лордом Адлером? Моя дочь Сина.
— Миледи. — Лорд Адлер низко поклонился. Помня о том превосходстве, которое дает ей небесно-голубой балахон чародейки, Сина только кивнула в ответ. Хотя она была лишь ученицей, она наслаждалась теми преимуществами, которые имели причастные Магии перед остальными. Адлер был красивым молодым мужчиной с ястребиным профилем и пронзительными большими глазами. Будучи не намного старше брата Сины, Недрика, Адлер был могущественным северным лордом, чьи земельные владения включали город Элию, известный жителям Гаркинского леса под названием Волчий Глаз.
— Недрик много рассказывал мне о вас, — улыбаясь девушке, проговорил Адлер.
— Все это неправда, уверяю вас, — улыбнулась Сина, ее взгляд метнулся к брату, который, как обычно, стоял немного в стороне. Он отличался угрюмой красотой — этот двойник Сины в мужском обличье. На среднем пальце его правой руки блестело тяжелое золотое кольцо.
— Надеюсь, правда, леди, поскольку он говорил замечательные вещи. — Адлер снова поклонился.
Сина улыбнулась, но от лести Адлера ей сделалось неловко. Произнеся дежурные фразы, она оставила мужчин. Ей вдруг неудержимо захотелось покоя и молитвы.
— Сина, подожди!
— Нед! — Она подождала, когда брат догонит ее.
— Ты даже не поздоровалась, — укорил Нед сестру.
— Мне показалось, что ты занят.
Недрик взял Сину под руку и повел в пустую комнату, залитую лучами солнца.
— Ты все еще сердишься на меня?
— Мне не из-за чего сердиться, Нед, — ответила Сина прохладно. — Это твоя жизнь, и ты имеешь право жить по-своему.
— Ты не это хочешь сказать. Ты думаешь, что я должен был остаться с Фаллоном. Что я должен был еще дольше ждать своего Дара. Тогда я стал бы самым старым учеником в истории Морбихана, Сина!
Сина вздохнула и села на край холодного каменного подоконника.
— Нет, я правда так не думаю, больше уже не думаю. Я жду своего собственного Дара, Нед, и знаю, что ты, должно быть, чувствовал. — Она притянула к себе левую руку брата, чтобы луч солнца упал на его золотое кольцо. На потолке возникли яркие световые круги. — Но ты получил кольцо Целителя, ты работал с величайшим Чародеем нашего века… Мог бы потерпеть немного и не отказываться от своего будущего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124