— кричал повар.
Тим сперва попробовал бренди, нашел его отменным и наполнил высокий графин, используемый для торжественных случаев. Эльфийский бренди — мощная штука, его надо пить понемногу, а не залпом. После первых тостов выпивание пошло медленнее, но так много гостей собралось в зале — были выставлены все запасные столы, — что все равно не было времени отдыхать.
Гости веселились, ибо Наименование Меча считалось счастливым событием в людской семье — публичное провозглашение того, что юноша достиг совершеннолетия. Имя, данное мечу, и его посвящение были первым предзнаменованием будущего юноши. Зажиточный и не очень зажиточный народ, могущественные лорды и простые крестьяне Фенсдоунской равнины, люди и Другие, все друзья Телерхайда собрались, чтобы отпраздновать с ним это событие. Они привезли с собой родню (детей кормили отдельно во дворе, прилегающем к кухне, под присмотром дочерей повара и нескольких деревенских девушек). Все были одеты в самые красивые наряды и старались вести себя как можно лучше. По установленному Телерхайдом обычаю человек сидел рядом с Другим, богатый ужинал с бедным и все наслаждались щедростью Кровелла.
Тим был взволнован и беспокоился о том, чтобы все на праздновании Наименования Меча Ньяла шло, как полагается. Он заметил, что за столом, где сидели несколько молодых людей — сыновей северных лордов, — выпито слишком много бренди.
— Может, вы хотите воды, сэр? — предложил он Недрику из Фанстока, но вопрос его был встречен презрительным смехом.
— Чистого бренди, слуга, — велел Недрик. Повернувшись к приятелю, он добавил: — Странные порядки в доме Телерхайда. В Фанстоке мы не позволяем прислуге указывать, сколько нам пить!
Тим знал Недрика не один год. Но хотя он и оказал молодому лорду любезность утром, придержав его коня, он все же пропустил оскорбление мимо ушей. Тим привык, что его не замечают, или принимают за другого, или просто не узнают. Отчасти это происходило по причине невыразительности его внешности. Но вместе с тем и из-за того, что он сам изо всех сил старался не выделяться. По мнению Тима, тот, кто выделяется, зачастую вынужден работать больше того, кто не выделяется. Он наполнил стакан Недрика наполовину и пошел дальше, намеренно не ответив на красноречивые жесты молодого лорда, требующего наполнить стакан до краев.
С противоположного конца большого зала Тима подозвал взглядом Телерхайд. Когда Тим наполнил его чашу, Телерхайд кивнул в сторону сидевшего рядом с ним великана:
— И о его величестве позаботься.
Тим любил великанов. Самые высокорослые Другие среди Пяти Племен, мохнатые и волосатые, обычно они разгуливали раздетыми — если не считать густого темного меха, покрывающего все их тело с головы до ног. Но сейчас, в честь праздничного события, на великане была короткая юбка. Сидевшая рядом с ним женщина постарше, чью гриву посеребрила седина, была одета в мешковатую тунику. Кончики пальцев ее громадной руки лежали на краю тарелки с замороженной земляникой и листьями мяты — великаньим лакомством.
Великана звали Ур Логга, он был королем великанов Гаркинского леса. Тим обожал его за воспитанность и умение рассказывать истории. Бугры мышц перекатились по плечами великана, когда он откинулся на спинку стула, давая хрупкому человеку подойти к столу. Ур Логга улыбнулся, обнажив длинные клыки.
— Большое спасибо, — гортанно произнес он.
Женщина — Бин Лапет — старейшина того же рода. Она прикрыла свой кубок рукой и покачала головой, когда Тим повернулся к ней.
— Как я уже не раз говорил тебе, — сказал Телерхайд эйкону Глису, сидевшему за столом напротив него, — это проблема людей, и люди должны решать ее своими средствами. — Тим задержался, чтобы послушать. Лорд Ландес, главный советник Телерхайда, наклонился вперед, внимательно слушая. Фаллон, нахмурясь, оттолкнулся от стола и отмахнулся от бренди.
Эйкон так энергично закивал, что его многочисленные подбородки затряслись.
— Но ты должен согласиться: решение необходимо. Сам образ жизни человека поставлен на карту.
— Это издержки Новой Веры, — возразил Ландес.
— Нет, милорд! — сказал эйкон так резко, что его медоточивый голос перекрыл шумливые голоса за соседними столами. — Это не моя вера против вашей, как бы вам этого ни хотелось. Это жизнь или смерть для человечества!
И снова Тим ощутил странный порыв — что-то вроде ощущения родства с толстяком эйконом.
— Да ладно тебе, Глис, — пробормотал Фаллон еле слышно.
— Людям нужна земля! — продолжал эйкои страстно. Головы сидевших за другими столами повернулись к нему. — Города невыносимо переполнены. Люди там болеют и умирают. Дети растут в невообразимом убожестве! А в глубине нашей страны тысячи акров незаселенных земель!
Телерхайд поднял руку.
— Это не застольный разговор, — сказал он негромко. Тим отступил в тень. Тишина сгустилась в зале; все гости повернулись к центральному столу.
Великаны были ясно видны изо всех уголков, поскольку были на голову выше всех людей на пиру. Бин Лапет смущенно глядела перед собой. Лицо Ур Логги потемнело… приняло лиловый оттенок.
— Гаркин — священное сердце Морбихана, — проговорил он тихо. — Я бы не хотел, чтобы кто-то страдал, но со дней Китры лес остается неприкосновенным для людей.
Эйкон даже не пытался скрыть своего презрения к великану.
— Я задал вопрос Телерхайду, — настаивал он.
— Ты невежлив и не пожелал прислушаться к моему гостю, но я отвечу тебе еще раз, — ровно, спокойно сказал Телерхайд. — Как ты прекрасно знаешь, беда существует только в двух городах: Флине и Элии — портах, открытых для торговли с Укреплением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124