Сина не видела столько народа в одном месте с тех пор, как уехала из Кровелла. Она прекрасно понимала, что за ней следит множество глаз, и держалась гордо, глядя прямо вперед.
Впереди бок о бок ехали Ур Логга и Фаллон. Пони чародея казался совсем крошкой рядом с громадиной единорогом. За ними плотным строем, словно армия победителей, следовала Почетная Стража. Вступая в бастион Новой Веры, триумфальная процессия прошла по двору мимо множества лиц: одни из них наполняла ненависть, другие — презрительная надменность.
Посреди двора, между замком и храмом, процессия остановилась. Отзвучала последняя нота рожка, наступило молчание, и только эхо медленно носилось между башнями. Эйкон Глис стоял на невысоком крыльце замка. Ур Логга и Фаллон остановились напротив. Великан вежливо склонил голову, почтительная улыбка обнажила его клыки. Сина очень удивилась, увидев, как гордо выдвинул вперед подбородок и плечи Фаллон. Толпа молчала, наблюдая. Эйкон медленно и неохотно сошел с крыльца. Он склонил голову и опустился на колени.
— Я приветствую вас, — сказал он хрипло, — Мастер Магии. Добро пожаловать.
— Я здесь не один. — Слова Фаллона хлестнули, как хлыст, эхом отразившись от каменных стен замка.
Сина решила, что эйкон задохнулся.
— И его высокоуважаемое величество, великанского короля, — выдавил эйкон.
— Скажите и ему что-нибудь, — напирал Фаллон.
Слова вылетали из уст эйкона неохотно, будто его заставляли глотать вонючее варево.
— Я рад видеть его в Обители Эйкона.
— Премного благодарны, Глис. — В голосе Фаллона звучал легкий сарказм. — Давно бы пора выучить! Восемнадцать лет, а ты все никак не запомнишь свою роль в нашей церемонии! И то, как надо себя вести! Или, может, твоя память ослабела с годами? Но мы ведь не хотим, чтобы кто-нибудь подумал, будто у тебя мозги усохли, не так ли?
Эйкон, напоминая выброшенного на берег грузного тюленя, с трудом встал.
— Годы не смягчают тебя, Фаллон, — заметил он.
— Пожалуй, что так. Я становлюсь острее, — сухо отозвался Фаллон. — А ты уж точно раздаешься вширь.
Великаны вежливо отвернулись и уставились вдаль, всем своим видом словно торжественно заявляя, что ничего не слышали. По толпе слуг и вассалов эйкона пробежал смешок.
Официальные приветствия заняли еще несколько минут, а затем сенешаль повел Сину и чародея в отведенные им комнаты. Сине была выделена отдельная спаленка с видом на море, рядом с покоем Фаллона. Серый день заглядывал в маленькое окно, освещая гобелены на стенах. Яркие, красочные, они изображали сцены из Писания Новой Веры, в которых Ворсай уничтожал своих врагов (которые показались Сине подозрительно похожими на великанов и гномов). Со вздохом девушка поставила свою сумку рядом с узкой кроватью. Ей было хорошо в этой комнате наверху, ей нравилась настоящая кровать, и даже символы Новой Веры не омрачали радости. Став на колени на покрывающую пол тростниковую циновку, Сина погрузилась в молитву, прося Китру о помощи и руководстве. В дверь постучали.
— Кто там? — спросила Сина. Услышав знакомый голос, она бросилась открывать. — Ньял!
Он подхватил ее и кружил по комнате, пока у Сины не закружилась голова. Смеясь, она взмолилась о пощаде. Ньял остановился, не выпуская ее из объятий.
— Ньял!
Он был чуть выше ее ростом. Его плечи стали шире, а волосы потеряли золотой блеск, подаренный летним солнцем. Они падали на лоб темной волной, но не могли скрыть здоровенного синяка. Сина ахнула.
— Что ты с собой сделал? — побранила она Ньяла. — Опять свалился с лошади? — Она усадила Ньяла на кровать и рукой опытной целительницы прикоснулась к его лбу. Синяк был устрашающих оттенков лилового и зеленого и идеально сочетался с цветами куртки Ньяла.
Сина порылась в своем мешке и извлекла сундучок с травами — подарок Ур Логги. Сделанный из розового дерева, сундучок был меньше, чем у Фаллона, но отличался изысканной резьбой, имел кожаную ручку для переноски и множество маленьких отделений внутри. Тонкие пальцы Сины двигались аккуратно, доставая только то, что нужно. В углу комнаты разместился маленький очаг. Сина подбросила дров в огонь, чтобы вскипятить воду. Ньял поудобнее устроился на узкой кровати и, улыбаясь, наблюдал за работой возлюбленной.
— Ты бы взглянула на Руфа Наба, если будет возможность, — сказал он. — Ему хуже, чем мне.
— А что случилось?
— Какой-то человек напал на нас по дороге. Руф пострадал, спасая мне жизнь.
— Какой ужас! А где был отец? Другие лорды?
Ньял рассказал о переходе через брод.
— Они должны скоро приехать.
Сина приложила ко лбу Ньяла примочку из цветов арники. Ньял дернулся.
— Сиди спокойно, а то всю постель закапаешь, — велела ему Сина. — Знаешь, столько всего странного происходит… — Оковы Молчания мягко сжали ее грудь. Она отвернулась к окну.
— Странно то, что этот подлец не убил нас, хотя мог. И похоже, он знает, кто убил Телерхайда. Он сказал, что мне нужно дозреть, чтобы потом умереть так же.
— Ньял, будь осторожен.
— Со мной все будет в порядке. Однако я бы предпочел не встречаться с тем типом снова один на один. Он силен, как единорог. У меня до сих пор правая рука ноет.
Сина прогнала ненужные мысли, дышать стало легче, и она снова повернулась к Ньялу. Примочка закрывала половину его лица, но левый глаз серьезно смотрел на девушку.
— Ньял, я должна сказать тебе кое-что. Насчет Брэндона. Я много думала о его смерти. О том, как он умирал, и о том, что я ничем не помогла ему.
— Сина, ты не могла ничем помочь.
— Да, ничем. Фаллон объяснил мне, что даже самый великий Целитель не в силах вылечить всех. Но я все равно продолжала думать о том, что случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124