Джек вел себя так, будто у него одного на земле есть право заниматься сексом.
— Бретти оставил велосипед в квартире, — уклончиво ответила Фрея. — Он слишком много выпил и вряд ли доберется домой.
— Будь я на его месте, ты не проявила бы такой заботы.
— Ты? Не смеши меня.
— Кэндис тоже останется на ночь, так что на уединение не рассчитывай.
— Право же, Джек, не будь ханжой.
Но когда они завалились в квартиру, Фрея остро почувствовала неловкость ситуации. Они стояли щурясь от яркого света. Было два часа ночи. Слишком большое количество выпитого и долгий путь домой лишили вечер пленительного очарования. Джек прав, расположение комнат не давало возможности уединиться. Двери обеих спален выходили в гостиную, а разделяла их тонкая фанерная стена. Так что ни о какой звукоизоляции не могло идти речи. Чтобы пройти в ванную, надо было пересечь нейтральное пространство гостиной.
— Кто хочет выпить? — спросила Фрея, желая реанимировать веселье — так легче было бы провалиться в романтическое забытье.
Но Кэндис уже схватила Джека за пряжку ремня и потащила в спальню.
— Ты идешь со мной, мой мальчик.
Джек беспомощно раскинул руки:
— Надо, значит, надо.
Казалось, его ухмылка повисла в воздухе и после того, как за парочкой захлопнулась дверь спальни, — ни дать ни взять Чеширский кот из «Алисы». Фрея приняла вызов.
Она приготовила пару коктейлей и принесла Бретту, который сидел на скрипучем подлокотнике кресла, помахивая ногой. Она забыла, как это бывает с мужчинами помоложе; все от него — тестостерона. Из комнаты Джека донеслось хихиканье и скрип пружин.
— Итак, Бретскович… — она взъерошила его волосы, — наконец мы одни.
Неожиданно Джек появился на пороге своей спальни в махровом халате, распахнутом на груди, едва прихваченном поясом.
— Ты все еще здесь, Бретт? — спросил он и пошел в ванную.
Бретт встал:
— Я думаю…
— И я так думаю… — Фрея потащила Бретта в спальню, — тут нам не помешают.
Она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. С улицы струился свет, и лицо Бретта казалось темным пятном. Глаза его блеснули, когда он повернулся к ней.
— Ты доволен сегодняшним днем? — спросила она.
— Конечно. Было классно.
Он шагнул к ней с улыбкой. Его рука коснулась ее лица.
— На тебе моя бейсболка, — сказал он, снимая ее.
Фрее казалось, что сердце у нее колотится о позвоночник и его слышно за милю. Затем она поняла, что это стучат в дверь. Она чуть приоткрыла ее. На пару дюймов, не больше. Кэндис протиснулась в комнату — розовая и роскошная, небрежно завернутая в простыню.
— О Боже, вы все еще одеты. Я знаю, что это неловко, но, может, кто-то из вас захватил что-нибудь, чтоб… предохраниться? У нас с Джеком ничего не осталось. — Она переводила глаза с Бретта на Фрею, улыбаясь развязно и дерзко, никому бы и в голову не пришло, что ей неловко. — Мне очень нужно — время опасное.
Бретт молчал. Почему мужчины считают, что о таких вещах должна заботиться женщина? Фрея, ни слова не говоря, подошла к чемодану и достала пачку кондомов, зажав ее в руке, стараясь скрыть тот факт, что пачка непочатая, чтобы никто не подумал, будто она специально для сегодняшнего вечера ее купила. Что в общем-то соответствовало истине.
— Вот… — Она сунула презервативы в руки Кэндис.
— Спасибо. Ты буквально спасла меня. — Она помахала рукой, улыбаясь Бретту. — Желаю приятно провести время. Вам обоим. — И поспешила прочь, волоча за собой шлейф из простыни.
— Подожди, Кэндис. — Фрея поймала ее уже у дверей спальни Джека. — Мне тоже нужно, — гневно прошептала она.
— О, прости! — Кэндис принялась рвать целлофановую упаковку своими малиновыми ноготочками. — Сколько вам надо?
— Господи! Сколько вам надо?
Послышался шум воды, и из туалета показался Джек.
— Что происходит?
— Ничего! — зло бросила Фрея.
Он ухмылялся — заметил, видно, что Фрея все еще одета.
— Бретт ушел?
— Раз, два, три, четыре, пять, шесть кондомов, — громко отсчитала Фрея презервативы, доставая их из пачки. — Их должно хватить до утра. Спасибо, Кэндис. Сладких снов, Джек.
— О!.. А-а-а!.. М-м-м! — Джек лежал на спине, чувствуя себя не вполне комфортно, а Кэндис в это время сопела и прыгала на нем. Ох! Его живот! Не надо было столько есть.
Шесть кондомов! Шесть! Она выпендривается, или это он стареет? Или он никогда не был настолько хорош? Вообще-то никто на него еще не жаловался в этом плане, по крайней мере на отсутствие разнообразия. Наоборот, женщины обвиняли его «в чрезмерной сексуальности», хотя это все равно что обвинить политика в излишней порядочности, а добермана — в сообразительности.
Господи, что происходит? Женщинам надо запретить носить распущенные волосы. Тем более ими размахивать. Так можно и зрения лишиться. Джек передвинул голову на подушке и снова закрыл глаза.
Должно хватить до утра. Предполагая, что под утром подразумевается часов десять, это значит — шесть раз за восемь часов, или один раз каждый час и двадцать минут. Ну а если отбросить четыре часа на сон, то один раз — каждые сорок минут, шесть раз подряд. Черт.
Джек задержал дыхание и напряг слух, пытаясь уловить звуки, доносящиеся из соседней комнаты, но Кэндис все время шумела. Обычно ему нравились ее комментарии по ходу дела, но сегодня она не давала ему возможности сосредоточиться. Интересно, думал он, слышат ли ее Бретт и Фрея или они слишком заняты? Заняты чем? Уж точно не разговорами о Платоне.
Фрея пренебрежительно относилась к тем, кому недоставало ума или остроумия. Джек это знал по собственному опыту. Она никогда не вела себя с ним потдевчоночьи просто, как с Бреттом, не носила таких крохотных платьиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120