Фрея замерла. Слова застыли у нее на губах.
— Это ты! — воскликнул он, побагровев от ярости.
— О чем ты?
Джек вскочил из-за стола.
— Не надо, меня не собьешь! Кто еще мог написать «осквернение принципов морали»? Господи, Фрея, я ночь не спал из-за этого письма! Как ты могла?
Он швырнул в нее коробку с пиццей, томатный соус растекся по футболке.
— Как я могла? А кто отправил меня на свидание с этим уродом Бернардом?
— Знаешь, в чем твоя проблема? Ты ревнуешь!
— Ревную, как же!
— Да, ты мне завидуешь! Потому что я могу заполучить любую женщину, какую захочу, а ты не можешь удержать ни одного мужчину.
— Не ты можешь заполучить любую женщину, Джек, это они тебя имеют! И то лишь те, у которых с мозгами проблемы, если они хотят такого, как ты!
Лицо его напряглось. Оба тяжело дышали, словно борцы на арене.
— Не пора ли тебе съехать? Я сказал, две недели максимум.
— Я позвоню Кэт. Она меня примет.
— Ты это сделаешь. А пока давай будем держаться друг от друга подальше. — Джек шагнул к дверям своей спальни. — Если мне что-то понадобится, напишу тебе записку.
— Если мне будет очень скучно, я, может, и почитаю ее.
Джек обернулся и презрительно покачал головой:
— Поверить не могу, что ты мне когда-то нравилась.
— Ты был другим.
— Я был всяким.
Он хлопнул дверью.
Глава 16
— Мисс да Филиппо, можно мне уйти?
Кэт подняла глаза от документов. Бекки, ее новая помощница, стояла в дверях с сумкой на плече.
— Сегодня день рождения моего бойфренда, — пояснила она. — Будет ужин, ну, вы знаете, и мне надо успеть переодеться.
Кэт взглянула на часы, с удивлением обнаружив, что уже шесть.
— Господи, ну и денек сегодня выдался! — воскликнула она.
Бекки тревожно смотрела на начальницу. Неужели задержит? Бекки была очаровательна — румянец на юных пухлых щечках, свежевымытые волосы блестят.
— Так… мне можно идти? — повторила она с запинкой.
— Конечно. — Кэт улыбнулась как можно сердечнее, чтобы не выглядеть мегерой в глазах девушки, этаким старым драконом, стерегущим красавицу. — Желаю приятно провести вечер.
— Спасибо, — с облегчением произнесла Бекки и, спохватившись, вежливо добавила: — Вам того же.
Кэт кивнула. Она понимала, что Бекки и представить себе не может, что такая зануда, как она, Катерина, незамужняя тетка под сорок, одинокая, по рукам и ногам повязанная работой, может приятно провести вечер. Но Бекки глубоко заблуждалась. На самом деле вечером Катерина собиралась пойти с братом в кино, и Кэт ждала этой встречи с радостью. Она взглянула на небо, пожелтевшее от смога, и решила сходить домой переодеться. Кроме того, надо было накормить соседского кота, за которым она добровольно вызвалась присматривать, пока хозяйка съездит во Флориду навестить дочь. Стэнли, толстый и ленивый кастрат, уже просидел дыру на ее любимом кресле, но с ним ей было лучше, чем без него, — какая-никакая, а компания.
Кэт рассортировала документы по срочности: судебное предписание о том, чтобы удерживать насильника подальше от его жены; дело об опекунстве, внезапно приобретшее весьма дурной запашок; свидетельство о совершении сексуальных действий в отношении двухлетнего ребенка. Сколько бы муниципальные органы ни заверяли общественность, что очистят администрацию от лоббистов и взяточников, социальные проблемы города как не решались, так и не решаются. Новые меры всего лишь загнали нерешенные проблемы под ковер, и Кэт это бесило. Она выключила компьютер, собрала портфель и проверила, не забыла ли чего на столе. Взгляд ее ненадолго задержался на вазе с букетом. Букет принесли вчера — посыльный из цветочного магазина. К подарку была приложена карточка: «Огромное спасибо, и удачи вам с вашим молодым человеком! Джессика Бламберг». Катерина встала и направилась к лифту.
Не стоило даже думать о том, чтобы Майкл Петерсон стал когда-нибудь «ее молодым человеком». Катерине не были нужны понятия о верности и дружбе. Раз он, Майкл Петер-сон, предал ее лучшую подругу — вышвырнул на улицу без предупреждения, то о чем тут может идти разговор. Кэт нажала на кнопку первого этажа. Негодяй! Брут! Но как она могла сочинить эту душещипательную историю о разорванной помолвке? Помутилась рассудком, что ли? Или просто сжалилась над ним? Ей и раньше приходилось совершать глупости из жалости. Достаточно вспомнить этого Вини-Нытика или Дуга — Замороженного Принца.
Лифт приехал. Открылась дверь. Кэт вошла в переполненную кабину и уткнулась носом в чей-то синий пиджак. Говоря откровенно, Кэт мысленно похвалила себя за непредвзятость, Майкл не был таким уж неприятным, каким она представляла его себе по рассказам Фреи. У него даже было чувство юмора (дело о разделе собачки!); и к матери он относился с уважением и любовью. Кэт это оценила, пусть даже его мамочка была страшнее ночного кошмара. Он не был уродом. Ей всегда нравились карие глаза и густые вьющиеся волосы. На самом деле, когда миссис Бламберг заставила их обняться, ей не стало противно, скорее наоборот. Кэт опустила глаза. Лишнее доказательство того, что нельзя доверять инстинктам. Она сама решила завязать с мужчинами. Представить только, быть обрученной вот с таким парнем! Именно: представить только…
Кэт вздрогнула, когда лифт остановился, и вышла, поглощенная своими мыслями, в холл. Ближе к реальности, Катерина. Если отбросить в сторону все остальное, Майкл сам не делал никаких попыток к ней подступиться. Раз Фрея ему не подошла, с ее роскошными длинными ногами, классическим профилем и удивительной начитанностью, то уж за пухлой итальянкой со Стейтен-Айленда он точно не станет бегать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120