— Анна Каренина.
— «Дилемма для студента: жениться на подружке или мстить убийце отца».
— Гамлет.
— Видишь, как просто. Можно то же самое вытворять и с авторами. «Мужчина в белом».
— Том Вулф. — Джеку понравилась эта игра. Он чувствовал себя как какой-нибудь хлыщ, принимающий участие в телевикторине.
— «Провинциальный адвокат защищает маленького человека».
— Джон Гришэм.
— «Манхэттенский болван с кокаиновым уклоном „снимает“ блондинок». Черт! Не отвечай, он вон там.
Джек набил полный рот, прожевал, проглотил и лишь после этого оглянулся, чтобы мельком взглянуть на самую последнюю скандальную сенсацию литературного мира, на этого enfant terrible. Да, место тут было крутое.
— Видишь ли, раньше издатели полагались на старые добрые рецензии, чтобы продать книгу, но в наше время кому какое дело до рецензий в журналах? В восьмидесятые и девяностые книги рекламировались в чартах, но это становится все дороже. Сейчас надо быть умнее. Это как в фильмах — все решает подача. Книга должна звучать броско, чтобы ее хотелось купить. — Лео отодвинул тарелку с почти нетронутой едой. — Ну, Джек, расскажи мне о своей новой книге.
— Ну, все вроде нормально. Продвигается неплохо, медленно, но…
— Как она называется?
— Пока «Долгое лето». — Джеку пришлось сделать над собой усилие, чтобы произнести название вслух.
— Хорошее название. Не меняй его. Объем большой?
— В общем, да.
— Время действия — современность?
— Да, но там постоянно идут отсылки назад, в некую семейную, так сказать, историю.
— Звучит интригующе.
— Ну, это не совсем историческая книга с датами и всем прочим, но знаешь…
— О прошлом?
— Да, о прошлом. — Джек с благодарностью принял подсказку. — Еще там есть любовная история, правда, не в общепринятом понимании. Знаешь, я не очень хорошо пересказываю собственные сюжеты. — Скромник года! Надо было отрепетировать речь, прежде чем являться на встречу. Джек схватил бокал и с жадностью осушил его.
— Дело происходит на Юге?
— Да.
— Что-то о рабах?
— Нет.
— Великолепно, жду не дождусь, когда наконец смогу прочесть роман.
Лео сменил тему:
— Как тебе нравится в клубе?
— Классное место. А как насчет членства?
— Почти невозможно. Но я знаю владельца. Могу замолвить за тебя словечко. Однако надо поторопиться, пока снова не подняли сумму взноса.
— А сейчас какой взнос?
— Четыре тысячи долларов.
— Ого! Придется, видно, ждать получения наследства.
— С твоим талантом? Я могу дать тебе аванс хоть завтра, чтобы ты не беспокоился о подобных мелочах.
Джек во все глаза смотрел на Лео. Блефует или правду говорит?
— Я знаю, у тебя есть агент, — сказал Лео.
— Ну…
— Элла Фрогарти, кажется?
— Она… Я… Мы давно вместе.
— Приятная женщина. Я восхищаюсь такой верностью, Джек. А сейчас как насчет десерта?
Джек кивнул и удрученно замолк. Похоже, Лео в нем совершенно не заинтересован.
После ленча Лео предложил спуститься вниз, в бильярдную, разыграть партию. В коридоре Джек задержался у искусно написанного портрета Трумэна Капоте. Поспешив следом за Лео, он столкнулся с мужчиной в переливчато-синей рубашке, такие здесь носила обслуга.
— Простите.
— Ничего.
На мгновение взгляды их встретились. Джеку показалось, что он знает этого человека, и у него почему-то возникло чувство неловкости. Джек уже хотел сказать «привет», но мужчина резко повернулся и пошел прочь.
— Кто-то знакомый? — Лео, вскинув бровь, придерживал для Джека дверь в бильярдную.
— Не совсем.
Складывая шары в деревянный треугольник, Джек не без стыда вспоминал эту маленькую ложь. Мужчину в форме звали Ховард Гарнард, или просто Хауи. Много лет назад, когда Джек только приехал в Нью-Йорк, они были в одной компании. Хауи, как и Джек, считал себя начинающим писателем, но в отличие от Джека так ничего и не сумел опубликовать. Когда Джек продал свой первый рассказ, Хауи самозабвенно льстил ему, восхищался его успехом, и Джек, польщенный, с удовольствием отвечал на всевозможные вопросы насчет издателей, литературных агентов и писательских приемов. Хауи присосался к нему как пиявка. Он узнал о компании Джека, скорее даже не Джека, а Фреи, о том, что они собираются в «Амбросио», и стал бывать там едва ли не чаще Джека и Фреи, с маниакальным упорством подсовывая им отказные рецензии и рассуждая о смерти литературы. Он выглядел таким несчастным, что им ничего не оставалось, как платить за его еду и выпивку. Постепенно он стал вызывать у них смешанный с отвращением страх самим фактом своего присутствия, был как бы немым укором их жизнелюбию — похожий на побитую собаку, с заискивающим взглядом и потными ладонями. Джек избегал его и постепенно, терзаясь чувством вины, перестал с ним общаться. И вот он здесь — официант или кто-то при клубе в Сохо. Пробрался в самое логово славы и успеха, при этом не приблизившись ни на дюйм ближе к славе или успеху. Ну что же, Богу — Богово, кесарю — кесарево.
Лео подкинул монетку — кому бить первому. Джек выиграл. Поглощенный своими невеселыми мыслями, он ударил так сильно, что шары разлетелись в разные стороны и ни один не попал в лузу.
Лео неодобрительно хмыкнул, натер мелом кий и сдул лишнюю пыль. Затем обошел стол, прикидывая, откуда лучше ударить. Белый мяч, ударившись о красный, залетел в угловую лузу.
— Вот видишь, позиционирование — это все, — с усмешкой заметил Лео. — Тебе вершки, мне корешки.
Джек продолжал размышлять о Хауи.
— Скажи мне, Лео, что делает автора знаменитым?
— Четыре вещи. — Лео загнал в лузу второй шар. — Первое — молодость. Молодость — это хорошо, о молодых слагают легенды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120