— Не думай об этом. Ли написал мне. Он писал, что твое состояние довольно хорошее.Взгляд матери прошелся по ее лицу, волосам, и одежде.— Он написал, что, возможно, ты хотела бы узнать что-нибудь о моей семье.Анни увидела, как в глазах матери загорелся слабый огонек.— Расскажи мне.И Анни рассказала. Об Эдварде и Томе, о Касси и Эмме, о доме, в котором они живут, и об их жизни. Слушая себя, Анни вдруг поняла, что жизнь у нее сложилась очень удачно. Она рассказывала довольно долго. Мать слушала, полузакрыв глаза. Пару раз Анни приподнимала ее, чтобы дать возможность выпить немного воды. Когда рассказ окончился, наступила долгая тишина. Анни слышала, с каким трудом мать дышит.— Я хотела бы увидеть твоих детей. Это признание полоснуло сердце Анни, точно нож. Она достала альбом, стараясь улыбнуться.— У меня здесь есть несколько фотографий. Когда ты почувствуешь себя лучше, можешь на них взглянуть.Анни положила альбом на столик у койки. Когда она вернулась на стул, то обнаружила, что мать внимательно глядит на нее.— Ты выглядишь очень важной дамой.— Я знаю. Наверное, мне не следовало так одеваться.Мать закрыла глаза. Ее пальцы согнулись.— Я была никудышной матерью. — Глаза Анни наполнились слезами.— Да, это так, — прямо сказала она. — А я совсем не такая, как ты, — добавила Анни. — Мне с детьми всегда весело и интересно. Значит, ты меня не сумела испортить, значит, ты была не такой уж и плохой матерью.— Ли сделал меня лучше… я думаю. Добрый человек… Не хочу, чтобы он страдал от одиночества.— О, мама… — Анни наклонилась вперед и тронула ее жесткие волосы. — Я буду с ним переписываться, если это ему как-то поможет, пусть приезжает к нам в Лондон.Мать чуть заметно кивнула. Анни поняла, что вряд ли сегодня их разговор продолжится.— Ты теперь должна отдохнуть. Завтра я снова приду. — Она погладила руку матери. Кожа была сухой, как пергамент. — Я рада, что пришла. До свидания.Анни вышла в прихожую и на мгновение остановилась, стараясь справиться с эмоциями.— Анни?Она глянула перед собой и увидела невероятно полного человека лет семидесяти, с лицом боксера и копной черных волос. Его синий костюм для него был тесен, и пуговицы с якорьками с трудом стягивали пиджак на животе. Это определенно был не доктор. Человек осторожно тронул ее за локоть, как берут лунатика.— Я — Ли, — сказал человек.Ли отвез ее в ресторан на самой вершине небоскреба, откуда открывался удивительный вид на Чикаго, хотя туман, поднимающийся с озера, размывал панораму. Ли был в таком ужасном расположении духа, что Анни решила дать ему выговориться. Он рассказал о том, как он познакомился с «Мари» во время круиза. Это был его первый отпуск после того, как его дела пошли успешно. Из этого замечания Анни заключила, что до этого его дела были неважными.— Она была самой красивой женщиной из всех, которых я встречал прежде. Все мужчины глядели в ее сторону, и все жены приходили от этого в ярость. — Он хихикнул. — Моим преимуществом было то, что у меня не было жены. Никогда не имел на это времени.Он как будто прочитал мысли Анни, потому что сразу добавил:— Конечно, не помешало и то, что у меня было много денег, и мы очень подходили друг к другу. Она умела веселиться, делать из всего на свете приключение. Вся моя жизнь была работой. Я думаю, я переделал ее слишком много. Мой отец выбросился из окна во время великой депрессии. Когда я был ребенком, я поклялся, что никогда и ни у кого не буду клянчить, чтобы меня взяли на работу. Вдвоем с твоей матерью мы были как «красавица и чудовище». Когда наш круиз закончился, я прилетел в Англию, забрал все ее добро и привез ее к себе домой. Через неделю мы поженились.Это оказался очень счастливый брак. Через несколько лет после того, как Ли развязался со своим бизнесом, они приобрели дом во Флориде, в котором оказались два птичьих гнезда. Они много играли в гольф и плавали. В Чикаго они посещали театр и оперу и каждое воскресенье проводили ленч в загородном клубе. Мари заинтересовалась старинными зданиями и совершала поездки, чтобы отыскивать красивые особняки. Еще Мари обожала устраивать приемы.Поразительно, в его тоне не было ни тени недовольства материной самовлюбленностью или ее вечной раздражительностью. Когда он пригласил ее домой, она согласилась, надеясь, что там отыщет ответ на эту удивительную загадку. Их дом, выходящий окнами на озеро, располагался всего в двадцати минутах езды на север от города. Дом как дом — блеклые ковры, обычная стандартная мебель, вполне заурядный. Нет, она решительно не понимала, как этот мужчина мог жить с таким тяжелым человеком, как ее мать.Ли протянул ей чашку кофе и спросил:— А что произошло между тобой и твоей матерью? Она никогда не говорила, что была замужем, что у нее есть дочь. До тех пор, пока не увидела ту статью о тебе. Тогда она уже знала, что больна.Анни, поколебавшись, все же спросила:— А что она вам потом говорила?— Только то, что ее муж умер, а с дочерью у нее плохие отношения. Больше я от нее не смог ничего добиться. Она тогда пошутила: «Хочу остаться для тебя женщиной с тайнами».Анни внимательно глянула в его глаза. Да он и сам бы, вероятно, предпочел бы не знать всей правды.— Я была совсем молоденькой, когда забеременела. А мужа у меня не было. Маму это повергло в шок. Я думаю… мы обе тогда погорячились.— Ясно, — сказал Ли, но по его лицу было видно, что ему ясно далеко не все.— Я сама виновата, — поспешно добавила Анни. — Я уехала и не сказала ей куда. А для нее это, наверное, было ужасное время. Только что умер мой отец. Он был военным врачом, поэтому, потеряв его, она потеряла и квартиру. Я думаю, она заслуживает сочувствия и снисхождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102