— Даже если я назову номер документа от 1971 года?— Совершенно верно.— И это значит, что мне нельзя взглянуть на документ 1971 года?— Это так.— Никогда? Вообще никогда?— Ну, по крайней мере, не здесь. Вы можете заполнить вот этот розовый бланк, вам могут быть посланы подробности того документа о перерегистрации, чей номер вы укажете.— Тогда… — Тогда ничего. Тупик. Том внимательно глянул в пустые карие глаза женщины.— Вы можете также, — наконец сказала она, — написать вот по этому адресу, если вы так хотите, и объяснить, зачем вам так необходимо взглянуть на старое свидетельство. Но у вас должна быть очень серьезная причина.Том взял листок и медленно отошел от стойки. Он устроился в углу и прочитал адрес. Это был адрес Управления по учету населения, это Управление размещалось в Мерсисайде. Том свернул листок и сунул его в карман. Почему бы и нет? Прямо перед собой он вдруг увидел полки с надписью «Усыновленные с 1927 года».Не повредит, если он попытается прояснить и этот вопрос. Он произвел свою поисковую работу тщательно, но на протяжении проверенного периода после 1971 года не было усыновлено ни одного Томаса Стенли — ни Паксфорда, ни Гамильтона.Том вышел из здания и добрел по Кингзуэй до кафе, пристроившегося в переулке, ведущем к Сицилиан-авеню. Сейчас было только половина двенадцатого. Том нашел себе свободное место, сделал заказ и уставился в стену, пытаясь осмыслить все, что сегодня узнал. Он вытащил из рюкзака карандаш, бумагу и положил перед собой. На то и дается образование, чтобы уметь анализировать факты и делать из них верные выводы. Итак, сначала — что он знает?Первое: он — незаконнорожденный. Второе: документа об усыновлении, из которого он бы смог узнать, кто в действительности являлся его отцом, не существует. Третье: его мать ему постоянно врала. Фотография была сделана не на Мальте, а в Леди Маргарет Холле где-то между 1968-м и 1970-м годами. На ней был изображен ее поклонник, некто по фамилии Джонатан. Том достал «Санди Тайме» и раскрыл ее на странице последних новостей. Молодое лицо в газете почему-то было ему очень знакомо. Когда вчера Хью со смехом читал в газете про Хоупа, Том смеялся вместе со всеми. Теперь Том понял, что смеяться тогда ему не стоило.А было это после того, как он вернулся из Витама. Он вернул велосипед на место и направился к себе, но, когда пересекал большую лужайку, услышал, что кто-то его окликнул. Брайан и несколько их сокурсников лежали на траве под лучами солнца, пикник был в самом разгаре.— Ешь, пей и веселись, — размахивал рукой Брайан. — Завтра тебя заставят грызть гранит науки. — Компания была, видимо, довольно пьяна, поскольку грянул дружный смех, будто прозвучал афоризм.А это неплохая мысль — напиться. Том бросил газету на землю, и Брайан разделил ее страницы между своими приятелями. Том налил в стакан «Шердонне», залпом осушил и наполнил снова. Затем откинулся на траву и принялся наблюдать за белоснежными ватными облаками, проплывающими по небу. Он думал о мисс Кирк, о ее беспорядочной комнате и ее путаной речи — видно, и мысли у нее были как кроты, пробирающиеся по лабиринту подземных ходов. Вдруг раздался взрыв хохота. Это был Хью, он учился в Винчестерском колледже и отличался длинными лохмами, неприятным смехом и тем, что добровольно записался в местные шуты.— Парни, внимание! — заорал он, подняв газету, — «Янки в Оксфорде». Слушайте, а известно ли вам, что кто-то из нас, может, потенциальный президент Соединенных Штатов. — И он громко начал читать умилительный очерк о Джордане Хоупе, имитируя диктора из старых документальных фильмов. — «Хоуп, маленький, неуклюжий мальчик, понял, что наступил переломный момент в его жизни. Он покинул страну своих предков и пустился в бурное море приключений — Боже, в это трудно поверить! — в стране, давшей миру „Битлз“!» — Слова Хью перекрыл смех. Кто-то крикнул: «Читай дальше!» Подбодренный вниманием публики, Хью продолжил на разные голоса, подражая героям американских сентиментальных «мыльных опер». — «Когда я повстречал Джордана, я узнал, что он собирается в один прекрасный день начать борьбу за пост президента Соединенных Штатов», — сказал нам его товарищ по колледжу Дональд Кустард Флугельбаум. Меррили Мериветер, бывшая мисс Миссисипи, пригласила Хоупа на первый в Британии антивоенный марш. Джордан спросил у Дональда: «Дон, мне можно пойти?» — И Хью важно прочитал следующие строки: — «Это был его старт на пути к Белому дому». — Тут все повалились от смеха на траву. Том чувствовал себя неважно — оттого, что был пьян, от солнца и от смеха. Но вскоре веселье стихло, и ветер стал холодней. Ребята начали расходиться, бормоча что-то о крепком кофе и просроченных конспектах.Том помог Брайану собрать газетные листы, и внезапно его внимание привлекла одна фотография. Она казалась на удивление знакомой.— Я забыл кое-что, — сказал он, взял эту страницу и пошел прочь. По дороге он забрел в собор. До вечерней молитвы оставалось полчаса, и сейчас здесь было безлюдно. Том достал фотографию, потом развернул газету и внимательно всмотрелся. Никакого сомнения. Это было одно и то же лицо.Весь вечер в его голове носились беспорядочные картины того, что он предпримет; все они напоминали кадры старых голливудских фильмов. А что он может предпринять? Он может продать эту фотографию за миллион фунтов в какую-нибудь бульварную газету и начать новую жизнь где-нибудь в Австралии. Или: проникнув сквозь цепь охранников Хоупа, появиться перед ним, когда Хоуп будет спускаться по трапу. Или: мать содрогается от рыданий, умоляя его о прощении. Когда Том уснул, ему приснился кошмарный сон, в конце которого он убил своего отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102