– Ты хочешь загнать меня в могилу? Пожалуйста, ради Бога, если это доставляет тебе удовольствие. Тебе не нужны мои извинения, ты не понимаешь, сколько мне пришлось из-за тебя страдать. Неужели ты не видишь, какую жертву я принесла на алтарь твоего благополучия?
– Мама, ты говоришь глупости, – резко оборвала ее я.
Мать не решилась продолжить свою тираду, стоя все там же, в центре комнаты, она плакала. Но вдруг неожиданно, не вытирая слез, посмотрела на меня.
– Что это?
Я решила, что ее смутила моя одежда или прическа, но она показала на палец, где был перстень.
– Это обручальное кольцо?
– Да, мама. Джимми и я теперь официально считаемся помолвленными, – гордо ответила я.
– О! Нет, – она схватилась за голову, и лицо ее стало цвета самого дорогого белого мрамора. – И кто после этого скажет, что ты не дура? Ты хочешь выйти замуж за этого солдафона? За этого нищего юнца? Над тобой будет потешаться весь высший свет.
– Мы с Джимми любим друг друга. То, что мы сделали, ты не сделала за всю жизнь.
– Ох, любовь, – стекла зазвенели от ее хохота. – Такая любовь годится для романов, а не для жизни. Поищи для себя более выгодную партию. Поверь, я извлекла этот урок из своей жизни.
– Я тоже извлекла из своей жизни кое-какие уроки.
– Ты в своем уме? Ты теперь королева побережья Катлеров. За одну ночь ты получила положение, власть и деньги, а теперь ты захлопываешь дверь перед носом самых богатых и респектабельных женихов. Представь себе богатого, элегантного, образованного юношу. Такие ухаживали за мной. И ты властвуешь над ним. Богатые женихи завалят тебя подарками, будут обещать звезды с небес, тебе же останется только снимать сливки, – она искушала меня как змий.
– Нет, мама, я эту музыку не заказывала. Джимми и я... мы любим друг друга, а все остальное: положение, власть, финансы – чепуха, пока мы вместе.
– Мне очень жаль, что ты не прислушиваешься к моим словам.
– Тебе некого любить, кроме себя самой, и мне кажется, что ты себе не очень-то нравишься, особенно в эти дни. Или я ошибаюсь?
– Ты бессердечный ребенок, Дон. – Ее глаза наполнились слезами. – Ты очень похожа на своего отца.
– Как, мама, расскажи. – Я хотела поговорить о нем и о прошлом вообще, но и на этот раз она не стала говорить об этом.
– Я устала, и к тому же очень расстроена, – шептала она. – Поступай как находишь нужным, делай все, что угодно.
С этими словами она захлопнула дверь, я думаю, после этого разговора она еще больше стала себя жалеть.
Филип вернулся в колледж, Клэр Сю – в высшую школу, я тоже решила заняться своим образованием.
После смерти бабушки Катлер, после оглашения завещаний мистер Апдайк и мистер Дорфман занялись проблемами гостиницы на ближайший период, который мистер Апдайк назвал переходным периодом. Я знала, что пройдет не один день, пока я получу знания и опыт, достаточные для управления гостиницей. Мистер Дорфман, невысокий человек в очках с толстыми линзами, был достаточно искушен в этой науке, но неловок в общении. Рассеянность являлась основной его чертой, он никогда не смотрел под ноги, а общаясь с людьми, рассматривал крышку стола или увлеченно смотрел в окно, но только не в глаза собеседнику. Это было очень заметно.
– Я боюсь, что мне нечем вас порадовать, – начал он свою речь во время нашей первой встречи. – Я напомню вам лишь общеизвестные моменты. Вам должно быть известно, что отель давно заложен и миссис Катлер последние годы приходилось выплачивать проценты. – Другой человек без труда заметил бы удивление на моем лице, но не мистер Дорфман. Он, по-видимому, проникшись ко мне симпатией, добавил к фактам общеизвестным гораздо менее известные и стал топить меня в море загадочных терминов.
– Вы хотите сказать, что мы на сегодняшний день бедны? – спросила я.
– Нет. Нет. – Он улыбнулся в первый раз с момента нашей встречи, если это судорожное выражение лица можно назвать улыбкой. – Почти все крупные владельцы закладывают свое имущество, но никто не может назвать их нищими. Ваше предприятие нанимает очень много людей, и, безусловно, ваше состояние заслуживает уважения. Несколько лет гостиница приносила немалые деньги, и лишь за последние три года, чтобы быть точным, она чуть не развалилась, точнее, не приносила дохода.
– Но если мы выкупим закладные, то долги исчезнут.
– Я бы не советовал поступать подобным образом. Хозяин доволен тем, что получает проценты, и совершенно не жаждет заниматься делами отеля. Поверьте мне на слово, – сказал он.
– Как это все запутанно.
– Со временем вы будете разбираться в этом не хуже меня, я подобрал вам кое-что для самообразования, прочитайте все внимательно, особенно то, что касается гостиниц, а после мы поговорим снова, – он протянул мне огромную папку с бумагами.
Я подумала, что это действительно будет для меня школой жизни.
– А что об этом думает Рэндольф? – спросила я, уютней устраиваясь в кресле. – Может быть, для меня было бы лучше отдать бразды правления в его руки и сложить с себя ответственность?
– Мне казалось, что мистер Апдайк объяснил вам, – смущенно залепетал Дорфман, как будто не понимая сути вопроса. Немного поколебавшись он продолжил, но уже прямо глядя мне в глаза и четко произнося каждое слово: – Мистер Рэндольф не способен нести какую-либо ответственность вообще, так как вы знаете об отеле гораздо больше, чем он.
– Что? Иногда он ведет себе несколько странно, делая несуразные вещи.
– Миссис Катлер никогда не обременяла сына ответственностью, – говорил он. – Самое большее, что он делал, это вносил вклады в банк. – Мистер Дорфман начал просматривать папку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101