– спросил он.
Клэр кивнула, сглатывая с трудом. Она часто дышала и выглядела совсем больной. Он надеялся, что экскурсовод сможет вывести ее из дома до того, как ее снова будет тошнить.
Мужчина взял Клэр под локоть и повел в направлении фойе. Джон следовал за ними позади.
– Такое случается, – сказал экскурсовод ласковым голосом. – Этот ковер из тех, что предназначены, чтобы по ним ходили люди. Вовсе не экспонат. Его можно почистить.
Они дошли до передней двери. Во двор вели несколько ступенек. Джон не сможет выйти там.
– Мне придется отправиться к лифту, Клэр. Ты справишься одна?
Клэр кивнула, а потом направилась к ступенькам, дверь распахнулась и захлопнулась за ней. Экскурсовод посмотрел на Джона.
– Расстройство желудка? – спросил он.
– Нет. Думаю, что-то еще.
Мужчина улыбнулся ему лукаво. Ему следовало бы сказать, что расстройство желудка, и оставить все как есть.
Ему потребовалось несколько минут, чтобы найти лифт и проехать на коляске вокруг дома до скамейки, где сидела Клэр. Она робко посмотрела на него.
– Я так глупо себя чувствую. – Ее голос звучал слабо. Джон хотел бы повернуть время вспять, когда она весело подпевала Бобу Дилону в автомобиле.
– Что произошло? – спросил он.
Она пожала плечами.
– Просто сваляла дурака, вот и все.
Он наклонился вперед, чтобы взять ее за руку.
– Там было слишком жарко, – сказал он. – Душно. Ты теперь чувствуешь себя лучше?
Она потуже запахнула свое пальто свободной рукой, в глазах ее стояли слезы.
Джон вздохнул, смиряясь с неизбежным.
– Ведь это не просто духота, а?
Она покачала головой.
– Нет.
– Я люблю тебя, Клэр, – сказал он. – Расскажи мне. – Он говорил чрезвычайно требовательно, но его бравада была только внешней. Такой же фальшивой, как и ее хорошее настроение за последние две недели.
– Та же ерунда, – невнятно сказала она.
– Ты имеешь в виду, что у тебя опять… возникли эти проблески воспоминаний?
Она кивнула, прикусив нижнюю губу, еще сильнее схватившись за него.
– Эти овальные окна, – сказала она.
– С чем они связаны?
– Я не знаю. Они просто… вывели меня из равновесия.
– Прости, – сказал он. – Ведь это в первый раз за это время, не так ли? Я хочу сказать, что у тебя не появлялись эти вспышки с тех пор… за эти две недели, правильно?
Она посмотрела прямо на него.
– Они были у меня все это время, – сказала она тихо.
– Неужели? – спросил он. – Все те же кусочки воспоминаний, в которых совсем нет смысла?
Она кивнула, и он понял, что она ждет, что он спросит ее об этом еще. Что она видит, что она чувствует, когда эти воспоминания наплывают на нее? Она хотела, чтобы он спросил. Она умоляла его своим взглядом, рукой, которая замерла под его рукой. Но он не был готов задавать подобные вопросы. А, возможно, наоборот, слишком хорошо подготовлен к этому. Может быть, именно в этом и была проблема.
– Сходи, пожалуйста, к психоаналитику, Клэр. Пожалуйста.
Мгновенье она пристально смотрела на него.
– Хорошо, – сказала она наконец, и в лице ее мелькнуло разочарование. Она отвернулась от него, потянув свою руку из его руки, и сунула ее в карман.
Она встала, и они в молчании направились вниз по дорожке к своей машине. Он не мог винить ее. Она дала ему шанс не только возобновить их прежние близкие отношения, но и построить новые, поднять их на большую высоту.
А он упустил такую возможность.
28
Вена
– Итак, вы привыкли расставлять все по полочкам, – говорила Дебора Парлоу, – а эта женщина на мосту оказалась чем-то не вписывающимся в общий порядок вещей.
Клэр кивнула со своего места на краю дивана в кабинете Деборы. Она разговаривала с психоаналитиком вот уже десять минут, и ее нетерпение скорее росло, чем ослабевало. Она одним глазом наблюдала за дверью кабинета. Она спросила у Пэт Виковски фамилию психоаналитика, не сказав, для кого она старается, и Пэт горячо порекомендовала Дебору.
– Очень квалифицированная и мягкая в обращении, – сказала она. Клэр не сомневалась в правильности оценки Пэт, но дело было не в этом. Она просто не могла ни с кем говорить на эту тему. За одним исключением.
– И с той ночи вы не можете сосредоточиться на своей работе?
– Верно, – подтвердила Клэр. Если бы она не была половиной команды Харти-Матиас, ее бы давно уволили. И дома от нее не было никакого толку. Накопились горы стирки, и она не могла вспомнить, когда в последний раз готовила обед или просто что-нибудь, кроме тех готовых продуктов, которые закупала в бакалейном магазине.
– И вы упомянули о головокружении? – сказала Дебора.
– Да. Именно с той ночи. Оно бывает не всегда. И не слишком сильное. Иногда у меня такое чувство, что я падаю, но длится такое состояние недолго. Но это не самое худшее.
– А что же самое худшее?
Меня мучают короткие вспышки памяти – по крайней мере, так я это называю. Мой друг предположил, что, возможно, это могут быть воспоминания из прошлого. А, может быть, просто плод воображения. Я не знаю. – Она посмотрела на Дебору, ожидая подтверждения этой теории, которого не последовало.
– На что это похоже? – спросила Дебора.
Клэр быстро покачала головой.
– Не думаю, что смогу говорить об этом. Не сейчас. И без уточнений.
– Хорошо. Давайте в общих чертах.
– Ну, они – странные. Иногда неожиданно возникают без каких-либо на то оснований. В другой раз их провоцирует что-нибудь. Самое худшее произошло недавно в Монтичелло. Я там увидела кое-что – просто архитектурное украшение, которое по неизвестной причине так взволновало, что меня вырвало прямо в помещении.
Дебора нахмурилась.
– Должно быть, вам стало очень неловко.
– Ну, да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141