Мне хочется целовать и высасывать его, как это делал ты вчера с моей грудью,
Рамиэль глубоко вздохнул. Третий урок. Она запомнила его любимый способ. Его пальцы судорожно сжались на ее плечах, затем он отпустил их и отступил назад.
— Ты не обязана делать это, Элизабет. Если тебе нужна только баня, я искупаю тебя… и на этом все кончится. Ты пришла ко мне за помощью. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько пожелаешь. Я не требую, чтобы ты приносила в жертву свою добродетель.
— Я ничем не жертвую. Я просто пытаюсь придать смысл всему происходящему. Накануне вечером в твоем экипаже я испытала нечто необыкновенное. Мне нужно самой доставить тебе наслаждение. Мне нужно убедиться, что я тоже могу сотворить для кого-то чудо.
«Но недостаточно нужно, чтобы просто самой прийти ко мне, а не под угрозой смерти». Рамиэль закрыл глаза, чтобы не видеть ее отчаяния и преодолеть подступавшую горечь. Элизабет предложила ему больше, чем любая другая женщина. Последние девять лет научили его удовлетворяться тем, что ему дают.
— Ты понимаешь, о чем просишь, Элизабет?
— а.
И опять она лгала самой себе.
— Тогда пошли.
Элизабет схватила его за руку холодными, дрожащими пальцами. Он повел ее через холл, отделанный инкрустированными перламутром панелями красного дерева, не чувствуя босыми ногами холода грубой шерстяной дорожки, ощущая лишь ее руку в своей руке, шорох ее юбок и стремительный бег крови в жилах.
Он приблизился к двери и открыл ее. Отпустив ее руку, он поискал выключатель. Яркий свет залил лестничную клетку.
— У тебя есть электричество. — Ее голос гулко прозвучал в пустоте.
— Недавнее приобретение. Я хочу в ближайшем будущем заменить все газовые горелки. Электричество менее опасно.
— Это точно.
Рамиэль поморщился. Уж он постарается, чтобы в течение месяца электричество было проведено по всему дому.
Жестом он указал ей на винтовую лестницу. В самом низу Элизабет, не дожидаясь его, открыла дверь и оказалась в небольшой пещере — это и была турецкая баня.
Теперь она принадлежала ей. Все, чем он обладал, теперь принадлежало ей. Теперь уж он больше ее не отпустит.
— Здесь, пожалуй, прохладнее, чем у твоей матери.
Рамиэль подвел ее к фарфоровой ванне.
— Моя мать немного ленива. Она любит просто расслабляться в бассейне, а я предпочитаю в нем плавать. Поэтому в бассейне я поддерживаю теплую воду, но не такую горячую, как в обычной бане. А здесь я моюсь. — Он опустил руку и вставил пробку в отверстие на дне ванны, а затем открыл золотой кран с двумя ручками. Горячая и холодная вода хлынула из желоба в форме головы дельфина.
Он выпрямился и развязал шелковый пояс, поддерживавший халат.
Элизабет пристально смотрела на бурлящую воду, с шумом заполнявшую ванну. Ее щеки порозовели. Рамиэль пошевелил плечами, халат скользнул по телу и мягко упал к его ногам. Краска на ее щеках стала гораздо ярче.
— Я никогда этого не делала прежде.
Вокруг них поднимались клубы пара.
— Ты же плавала в бассейне у моей матери.
— Да, но там я раздевалась за ширмой.
— Здесь у меня нет ширмы.
— Может, ты повернешься ко мне спиной?
— Нет, — возразил Рамиэль.
Он не позволит ей благовоспитанно прикрыться ширмой или ложной скромностью. Он жаждал получить все до конца — все, что она после стольких сомнений и переживаний отдавала ему.
Элизабет напряженно рассматривала целую коллекцию щеток, мыла, косметики на украшенной мозаичной керамикой полке над ванной.
— Я родила двух детей.
— Ты говорила об этом.
— Мое тело уже не то, что было раньше.
— Элизабет, я хочу женщину, какой ты стала теперь, а не девушку, какой ты была когда-то. И если ты хочешь доставить мне удовольствие, то разденься здесь прямо передо мной.
— Если тебе не понравится то, что ты увидишь, ты должен прямо сказать мне об этом. Я не хочу навязываться.
Стараясь не смотреть на то место на его теле, которое в полной мере демонстрировало, как может выглядеть мужской член в боевой готовности, Элизабет поискала, куда бы повесить бархатный лиф. Рамиэль спокойно отобрал его и зашвырнул к камину. Тишину нарушал только шум льющейся воды, наполнявшей ванну.
Она склонилась и расстегнула юбку, бесшумно упавшую к ее ногам. Затем развязала набитый конским волосом турнюр, который тут же последовал за юбкой.
— Посмотри на меня, — попросил Рамиэль.
Медленно, очень медленно она повернулась к нему. В напряжении Рамиэль ожидал ее суждения.
Она посмотрела на него восхищенным взглядом.
— У тебя он длиннее, чем искусственный фаллос.
— Да.
— И толще.
— Да, — выдавил он с трудом. А его член, казалось, уже достигший возможного предела, стал еще больше.
— У него пурпурная головка, похожая на сливу, только большего размера. Ты уверен, что я смогу вместить его целиком?
Рамиэль невольно расслабился, переводя дыхание.
— В твоем теле есть особое место, прямо за шейкой матки. Оно позволяет члену глубоко проникать в тело женщины. В противном случае она не смогла бы вместить его полностью. Я могу показать тебе это место.
В ее взгляде не было ни отвращения, ни страха, а только женское любопытство и страстное желание поскорее испытать радость плотского единения.
— Как это?
— Снимай оставшуюся одежду.
В воображении он уже устраивался промеж белых зовущих бедер, точеные лодыжки уже смыкались вокруг его талии, помогая ему войти в нее полностью, до последнего дюйма.
— Поставь правую ногу на край ванны, — приказал он охрипшим голосом. — Сейчас я покажу тебе то самое потаенное место в твоем теле.
Ее грудь вздымалась в такт ее учащенному дыханию.
— А разве нет более пристойной позы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93