Как он и предполагал, Эм и Хетер приехали раньше их, и Эм успела уже взять хозяйство в свои руки.
Тетушка ограничилась любопытным, почти настороженным взглядом и удержалась от комментариев. К великому удовольствию Гэрри, после осечки с приглашением в Астерли-Плейс Эм, казалось, смирилась с его руководством.
Как, впрочем, и его избранница, хотя и не столь безропотно.
Гэрри встал ей навстречу, радушно улыбаясь.
Ответив ему улыбкой, Люсинда придержала рукой шляпу. Легкий ветерок раздувал ее юбки.
— Такой чудесный день. Я бы хотела прогуляться.
— Прекрасная мысль. — Гэрри спокойно, с видом собственника взял ее под руку. — Вы еще не видели грот в конце озера, не так ли?
Люсинда покорно признала свою неосведомленность и позволила ему увлечь ее на тропинку, вьющуюся вдоль озера. Хетер увидела их и помахала рукой, Джеральд крикнул, привлекая их внимание. Люсинда улыбнулась и помахала в ответ. Воцарилась тишина.
И снова наступило ожидание.
Ожидание, в котором она провела три прошедших дня.
Ее пребывание в Лестер-Холле оказалось неизмеримо приятнее визита в Астерли-Плейс. С того момента, как Гэрри ввел ее в гостиную и представил отцу, не осталось никаких сомнений в его намерениях. Все: каждый взгляд, каждый жест, каждое прикосновение, каждое слово и мысли, незримо витавшие между ними, — доказывало этот простой факт. Но ни разу во время их прогулок в сумерках по веранде или во время верховых прогулок по полям и лесам, за все часы, что они провели вместе, он ни словом не обмолвился об этом.
Он даже ни разу не поцеловал ее — и это разжигало ее нетерпение. Однако она не могла винить его за подобное поведение, в высшей степени галантное. В ней зрело убеждение, что он ухаживает за ней — традиционно, согласно всем принятым нормам, со всей утонченностью, которую подсказывал ему его опыт.
Что было очень приятно, но…
Придерживая одной рукой шляпу, Люсинда подняла голову и посмотрела на небо.
— Солнце светит так упорно, что забываешь о пролетающих днях. Боюсь, нам скоро придется вернуться в Лондон.
— Я отвезу вас в город завтра днем.
— Завтра днем?
— Насколько я помню, мы все приглашены к леди Миклхэм на следующий вечер. Эм, как я подозреваю, необходим отдых.
— Да, конечно. — Люсинда совершенно забыла о бале у леди Миклхэм. И после секундного колебания она добавила: — Мне иногда кажется, что Эм тратит слишком много сил ради нас. Хетер и я никогда не простим себе, если она переутомится и заболеет.
Гэрри невольно ухмыльнулся.
— Не бойтесь. Она — светский стратег: знает, как распределить силы. Более того, могу вас уверить, что роль вашей хозяйки до конца сезона доставляет ей радость.
И он знал, что говорит чистую правду.
Люсинда бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц.
— Ваши слова утешают меня, так как должна признать, что с нетерпением ожидаю возвращения в свет. Кажется, будто вечность прошла с тех пор, как я кружилась по бальному залу.
Гэрри холодно взглянул на нее.
— Действительно, я сам с нетерпением жду возвращения в бальные залы.
— Неужели? — Люсинда улыбнулась. — Не думала, что вы так увлечены балами.
— Я не увлечен.
Широко раскрыв глаза, Люсинда посмотрела на него.
— Что же тогда привлекает вас?
Соблазнительница!
— Полагаю, вы поймете это, как только мы снова вольемся в светскую толпу.
Люсинда чуть улыбнулась и уставилась прямо перед собой, стараясь держать себя в руках. Неужели он действительно пытается спровоцировать ее на какой-нибудь безумный поступок? Например, посетить его спальню поздно ночью!
Насколько же она была взвинчена, насколько разочарована, если подобная мысль вообще пришла ей в голову! Но она с сожалением отказалась от нее. Инициатива больше ей не принадлежала; привезя ее в Лестер-Холл, Гэрри ясно дал это понять. И она представления не имела, как вернуть себе контроль над ситуацией… и еще менее была уверена, что Гэрри позволит ей это сделать.
— Вот мы и пришли.
Гэрри указал туда, где тропинка исчезала в густых зарослях. Они приблизились, и он протянул руку, отводя в сторону сплошную завесу из цветущей жимолости и других вьющихся растений, открывая ее взору мраморные ступени, ведущие в прохладную, тускло освещенную пещеру.
Очарованная, Люсинда нырнула под его руку и прошла вперед. Поднявшись по ступеням, она оказалась на мраморном узорчатом полу павильона, сделанного в виде древнего храма. Купол, покрытый голубыми и зелеными глазурованными плитками, поддерживаемый четырьмя колоннами, ловил солнечный свет, отраженный гладью озера, и разбрызгивал его мириадами бликов от бирюзового до темно-зеленого. Зеленые стебли и желтовато-розовые цветы жимолости обвивали три арки, выходящие на озеро, и четвертую — на скалу. Отбрасываемые ими тени колыхались на легком ветру.
Храм будто висел над водой, а его центральная арка выходила на ступени, спускавшиеся к маленькой каменной пристани. Люсинда остановилась в самом центре храма и обнаружила один из его секретов. В каждой из трех арок открывался совершенно неповторимый вид. Правая выходила на короткий рукав озера и заросшую папоротником и кустарником поляну за ним. В левой виднелся длинный рукав и далекий берег, окаймленный ивами и буками. Самый очаровательный вид был из центральной арки. Как в раме роскошной картины, возвышался монументальный фасад Лестер-Холла, на переднем плане к озеру полого спускались подстриженные лужайки, окаймленные буйной растительностью слева и английскими садами справа.
— Как красиво! — Люсинда отошла к одной из колонн.
Гэрри держался в тени, наблюдая за игрой солнечного света на ее лице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82