Александр Дюма
Черный тюльпан
Изд. ГосДетЛит, Ленинград, 1955 г.
OCR Палек, 1998 г.

I
Благодарный народ
20 августа 1672 года город Гаага, такой оживленный, сияющий и наряд-
ный, словно в нем царит вечный праздник, - город Гаага со своим тенистым
парком, огромными деревьями, склоненными над готическими зданиями, с
зеркальной поверхностью широких каналов, в которых отражаются почти вос-
точные по стилю купола его колоколен, - 20 августа 1672 года, город Гаа-
га - столица семи Соединенных провинций, был заполнен высыпавшими на
улицу возбужденными толпами граждан. Они, торопясь и волнуясь, с ножами
за поясом, с мушкетами на плечах или с дубинами в руках, пестрым потоком
стекались со всех сторон к грозной тюрьме Бюйтенгоф. Там в то время то-
мился по доносу врача Тикелара, за покушение на убийство, Корнель де
Витт, брат Яна де Витта, бывшего великого пенсионария Голландии.
Если бы история этой эпохи и в особенности того года, с середины ко-
торого начинается наш рассказ, не была неразрывно связана с двумя вышеу-
помянутыми именами, то несколько последующих пояснительных строк могли
бы показаться излишними. Но мы предупреждаем нашего старого друга-чита-
теля, которому на первых страницах всегда обещаем, что он получит удо-
вольствие, по мере наших сил выполняя это обещание, - мы предупреждаем
его, что это введение так же необходимо для ясности нашего повествова-
ния, как и для понимания того великого политического события, с которым
связана эта повесть.
Корнелю, или Корнелиусу де Витту, главному инспектору плотин области,
бывшему бургомистру своего родного города Дордрехта и депутату гене-
ральных штатов Голландии, было сорок девять лет, когда голландский на-
род, разочаровавшись в республиканском образе правления, как его понимал
великий пенсионарий Голландии Ян де Витт, проникся страстной любовью к
идее штатгальтерства, которое в свое время было особым эдиктом навсегда
упразднено в Голландии по настоянию Яна де Витта.
Так как очень редко бывает, чтобы общественное мнение в своей каприз-
ной изменчивости не связывало определенного принципа с какой-нибудь лич-
ностью, то и в данном случае народ связывал республику с двумя суровыми
братьями де Витт, этими римлянами Голландии, непоколебимыми сторонниками
умеренной свободы и благосостояния без излишеств. А за идеей штат-
гальтерства, казалось народу, стоит, склонив свое суровое, осененное
мыслью чело, молодой Вильгельм Оранский, которому современники дали
прозвище Молчаливый.
Оба брата де Витт проявляли величайшую осторожность в отношениях с
Людовиком XIV, так как они видели рост его влияния на всю Европу, силу
же его они почувствовали на самой Голландии, когда столь блестящим успе-
хом закончилась его Рейнская кампания, в три месяца сломившая могущество
Соединенных провинций.
Людовик XIV с давних пор был врагом голландцев, и они оскорбляли его
или насмехались над ним всеми способами, правда - почти всегда устами
находившихся в Голландии французских эмигрантов. Национальное самолюбие
голландцев видело в нем современного Митридата, угрожающего их республи-
ке.
Народ питал к де Виттам двойную неприязнь. Вызывалась она, с одной
стороны, упорной борьбой этих представителей государственной власти с
устремлениями всей нации, с другой - естественным разочарованием побеж-
денного народа, надеющегося, что другой вождь сможет спасти его от разо-
рения и позора.
Этим другим вождем, готовым появиться, чтобы дерзновенно начать
борьбу с Людовиком XIV, и был Вильгельм, принц Оранский, сын Вильгельма
II, внук (через Генриету Стюарт) Карла I - короля английского, тот мол-
чаливый юноша, тень которого, как мы уже говорили, вырисовывалась за
идеей штатгальтерства. В 1672 году ему было 22 года. Его воспитателем
был Ян де Витт, стремившийся сделать из бывшего принца хорошего гражда-
нина. Он-то и лишил его надежды на получение власти своим эдиктом об уп-
разднении штатгальтерства на вечные времена. Но страх перед Людовиком
XIV заставил голландцев отказаться от политики великого пенсионария, от-
менить этот эдикт и восстановить штатгальтерство для Вильгельма Оранско-
го.
Великий пенсионарий преклонился перед волей сограждан; но Корнель де
Витт проявил больше упорства и, несмотря на угрозы смертью со стороны
оранжистских толп, осаждавших его дома в Дордрехте, отказался подписать
восстанавливавший штатгальтерство акт. Только мольбы и рыдания жены зас-
тавили его, наконец, поставить свою подпись под этим актом, но к подписи
он прибавил две буквы: V.С. - то есть vi coactus - "вынужденный силой".
И только чудом он спасся в этот день от своих врагов.
Что касается Яна де Витта, то и он ничего не выиграл от того, что
быстрее и легче склонился перед волей сограждан. Спустя несколько дней
после этого события на него было произведено покушение, - пронзенный
несколькими ударами кинжала, он все же не умер от ран.
Эго не удовлетворило оранжистов. Жизнь обоих братьев была постоянной
преградой их замыслам. Они изменили свою тактику и пытались достичь кле-
ветой того, чего не могли выполнить при помощи кинжала, рассчитывая в
любой момент, когда будет нужно, вернуться к первой своей тактике.
Не всегда случается, чтобы для выполнения великого исторического дела
появлялся столь же великий деятель. Когда же такое совпадение происхо-
дит, история тотчас же отмечает имя такого деятеля, чтобы им могли вос-
хищаться потомки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12