– Что это?
Он шагнул в сторону, давая ей возможность рассмотреть получше.
– Пикантный заварной крем с вином, миледи, одно из любимых блюд вашего отца.
«И скоро будет моим любимым блюдом», – подумала Александра, вдохнув аромат, исходивший от него. – Как он делается?
Повар широко улыбнулся.
– Вы и правда хотите знать?
– Конечно.
Мужчину раздувало от гордости, и он торжественно вручил ей ложку.
– Попробуйте и я расскажу вам.
Помедлив, девушка оглянулась в поисках Мелиссы. Та стояла на середине кухни, опершись руками в стол, и наблюдала за двумя женщинами, замешивающими тесто. Подмигнув, она кивнула сестре, приглашая ее попробовать блюдо.
Улыбаясь, Александра зачерпнула полную ложку, подула на нее и съела крем.
– Вкусно, – призналась она, загоревшись желанием съесть все целиком. Зная, что неприлично просить еще, девушка отдала ложку повару. – А теперь скажи мне, как это делается?
Повар сиял, словно гордый отец.
– Разогреваете хорошее вино, добавляете туда яичные желтки и помешиваете, только следите за тем, чтобы смесь не закипела, а потом добавляете мускатный орех; когда масса загустееет, кладете туда сахар, шафран, соль. – Приставив палец ко лбу, он старался вспомнить, не забыл ли о каком-нибудь компоненте.
Восхищенная его потрясающей памятью, тем, что, не заглядывая в записи, повар мог сразу дать ей рецепт, Александра поблагодарила его и направилась к Мелиссе, стоявшей у вертела с насаженными на него зайцами.
– Больше соуса, – командовала сестра.– Иначе зайцы получатся сухими и невкусными.
Мужчина, пробовавший мясо, согласно кивнул, потянувшись за бутылкой соуса цвета меда.
– Ну как тебе здесь? – поинтересовалась Мелисса.
– Мне нравится. Если бы я знала, что здесь так интересно, то пришла бы сюда раньше.
Взяв сестру за руку, дочь Агнессы отвела ее от вертела.
– А какие кухни в Алжире? Думаю, они очень отличаются от наших.
– Не знаю, мне не разрешалось входить туда. Мелисса остановилась.
– Правда? Почему? Александра пожала плечами.
– Приготовление пищи – обязанность рабов, за которыми обычно следит главный евнух, но никогда – жены или дочери хозяина.
– О Боже, – вздохнула Мелисса, – как я ненавижу это пекло, этот смердящий подвал. Но мать говорит, что жена должна следить за приготовлением пищи, за тем, чтобы она была разнообразной и вкусной.
Александра подумала, что кухня – несомненно самое лучшее место в доме и самое хорошее, что есть в Англии. Но этого она, конечно, не произнесла вслух. Проверять количество и качество блюд гораздо интереснее, чем шить или прясть, или заниматься еще какой-нибудь подобной скукотищей. Люсьен расхваливал свою родину, Англию любила и мать, поэтому Александра чувствовала, что тоже начинает любить эту землю. Без них.Стараясь не думать о Люсьене, Александра снова включилась в кухонную суматоху.
Глава 25
Наконец, он явился. Все остальные гости прибыли несколько часов назад, и Александра уже потеряла надежду, что Люсьен приедет на турнир.
Она увидела его из окна своей комнаты. Девушка стояла обнаженная, и с тела струйками стекала вода. Хотя он находился очень далеко и различить черты его лица было невозможно, но не узнать Люсьена де Готье было трудно – он на две головы возвышался над остальными.
Несмотря на значительную потерю земель, свита у него еще оставалась внушительная, состоящая из двадцати или чуть более человек, одетых в алые доспехи, на которых сверкали золотые сполохи. Знамена такого же цвета развевались на ветру. Именно в таком составе де Готье и его вассалы подъехали к стенам Корберри.
«Согласится ли он пообедать с нами? – размышляла Александра. – Или же останется в лагере, разбитом перед Корберри?»
– Леди, вернитесь в ванну, – попросила новая горничная девушки Бернадетта.
– Я не простужусь, – ответила она, наблюдая за приближением де Готье.
Двенадцатилетняя служанка фыркнула:
– Да, в этой комнате не простудишься, – засмеялась она, обмахиваясь банным полотенцем, которое держала в руках.
Александра тоже улыбнулась. Температура в комнате как раз была для нее, даже сквозняк не мешал. Как хорошо было чувствовать себя без одежды, лежать в теплой ванне и не ощущать проклятого холода. Если бы она не боялась потерять из виду Люеьена, она давно бы закрыла глаза и перенеслась бы мыслями в Алжир, в купальни Джаббара.
– Миледи, идите сюда, я должна смыть мыло с ваших волос, – умоляюще произнесла Бернадетта.
Девушка отреагировала только тогда, когда стены замка поглотили де Готье и его свиту. Не отходя от окна, она посмотрела через плечо на деревянную ванну.
– Поторопитесь, – настаивала служанка, – предстоит еще много сделать для банкета.
Александра посмотрела на серую мыльную воду, из которой выпрыгнула несколько минут назад. Нет, она вовсе не собирается вновь залезать в нее.
К английской манере мыться она, наверно, никогда не сможет привыкнуть. Вместо того, чтобы сидеть на стуле и позволять грязи стекать с тела, ее сородичи предпочитают отмокать, лежа в корыте, и смывать мыло и грязь той же мыльной водой. Александра, к ее глубокому сожалению, должна была делать то же самое. Теперь ей никогда не удастся стать такой же чистой, как до приезда сюда.
Хотя девушка и согласилась пользоваться ванной, но часто спорила по поводу частоты купаний. Некоторые англичане ленились мыться, отдавая предпочтение благовониям, и щедро поливали ими свои немытые тела.
Несколькими днями раньше Агнесса негодовала, когда Александра попросила горячей воды и запретила горничной эту воду носить. Настроившись помыться, девушка сама принесла себе ведро горячей воды и, если бы не вмешательство Джеймса, продолжала бы и дальше так поступать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130