..
Пришлось ждать, казалось, бесконечно. Но вот ночь вспыхнула шумом и
светом. Отряд мушкетеров, спрятав свои мушкеты в импровизированных плащах,
которые наспех соорудили им женщины, скрытно подобрался во тьме к
укреплениям на тропе. Тьма была такая, что вряд ли что-нибудь можно было
различить. Но Рану нужен был только шум.
Под его прикрытием он посадил скиммер в малоизвестном дальнем и
темном углу лагеря и высадил людей. Еще дважды он проделал тоже самое. И
потом те, что оказались внутри, напали. Здравый смысл и обычная дисциплина
требовали, чтобы люди Флиндерса оставались на своих местах, но такие
качества не были распространены среди них. Когда наверху началась стрельба
и крики, они покинули свои посты и побежали защищать свои дома. А те, что
ждали внизу, бегом, ползком, карабкаясь и цепляясь за камни, хлынули в
лагерь.
Ворота были распахнуты, их никто не охранял. Борьба началась во тьме,
но закончилась при свете. Свет шел от пылающего лагеря, и при сете огня
схватили Флиндерса. Ему связали руки и ноги, потом перебросили веревку
через балку. Он висел таким образом, изрыгая проклятия и непристойности, а
они тем временем установили над его головой небольшой бочонок. Потом
перерезали ему горло и опустили на фут - два веревку.
Он умер, как и обещал это Жан Малларди. Захлебнулся в своей крови.

10
Придет день, думал про себя Ран, когда широкая дорога пройдет через
Роркленд, соединив Юг и Север. Какая ирония в том, что такой
обнадеживающий поворот событий начался тогда, когда человеческая раса так
устала. Он пытался представить себе, какой будет эта дорога и как близко
пройдет она от Долины Огней.
Долина Огней! Какая красота! А он и Норна... Норна вновь оставила
его, на этот раз из-за Линдел. Она сказала, что он должен сделать выбор.
Он с гневом отказался. Но уйти - это она решила сама. В ней была дикая
свежесть и дикая резкость, как в непривитом дереве с его мелкими терпкими
плодами. Именно этого он хотел, когда пришел сюда. Уйти от прошлого, от
культивированного и подрезанного мира, ступить на обнаженную почву
нетронутой местности. Он выполнил свое желание, выполнил полностью.
Он ни на мгновение ни о чем не пожалел. Но у него не было желания
броситься опрометчиво со скалы.
- В конце концов, - сказал он Линдел, - ты самое скромное и
приветливое создание. - И она улыбнулась. - Ты здесь выросла. Ты идешь по
жизни своим путем... маленькая и дикая куколка... Может, немного излишне
горячая. - Но, конечно, она была цивилизованной. А Норна не была, несмотря
на налет цивилизации, полученный ею при посредстве отца. Норна умела
читать - но и только. Она знала одну - две песни. То, что она знала об
истории, науке, культуре, о всей галактике, было лишь отрывочными
сведениями. Нет...
С Рана довольно дикости, природы и детей природы - варварских вождей
и девушек. Он хотел делать свою работу, и делать ее хорошо. А потом,
раньше или позже, он все равно улетит. Есть и другие миры, на которые
по-прежнему распространяется власть Гильдии. Так называемые "Свободные
миры", например.
Но для всего этого еще будет время. Прибытия Ку-корабля еще ждать
долго, и он должен наполнить свои трюмы краснокрылкой. А тем временем...
Тем временем солнце продолжало проделывать свой долгий путь по небу.
Наступало время второго великого Совета. Вновь луга вокруг Холлоу Рок были
усеяны фигурами людей и рорков. Тан Карло Харб говорил с ними с
возвышения, вооруженного у павильона.
- Почему бы не быть постоянному миру? - спросил он. - Разница между
людьми и рорками не больше, чем между разными группами людей. Дикие люди
не доверяют гильдсменам - гильдсмены не доверяют диким людям. Да и между
самими дикими людьми - война, всегда только война.
Когда он замолчал, раздался гомон. Трудно сказать, было это знаком
согласия или нет. Но вот со скалы, на которой он сидел, медленно поднялся
старый Доминик. Борода его не стала белее, но голос заметно ослаб.
- Мир, говоришь. И война. Я мало видел мира и много войн. Теперь
лихорадка не будет нас убивать. И войны и набеги тоже. Год назад не
поверил бы в это. Я тогда ненавидел гильдсменов и ненавидел рорков. Теперь
у меня нет к ним ненависти...
Жаль, подумал Ран, что старик не развил дальше эту тему. Но тут
кто-то встал и прервал мысли Рана.
Это был один из молодых мистеров, вождь по имени Тарми. Ран почти не
знал его. У него пронзительный голос, заставляющий всех вслушиваться.
- ...не будет лихорадки, говоришь. Хорошо. Может быть, хорошо. Но я
говорю - люди не будут умирать от лихорадки, рорки не будут умирать от
лихорадки. Больше людей, больше людей, больше людей. И больше рорков,
больше рорков...
Он додумался. Ему трудно иметь дело с непривычными соображениями, но
он додумался.
- Теперь. Что нужно людям? Краснокрылку, верно? Я говорю,
краснокрылку. Сорвать ее, отделить листья, продать их. Краснокрылку. Так.
А чего же хотят рорки? А?
Поднялся гомон. Люди задвигались, разговаривая друг с другом. Рорки,
повиснув между своих ног, не двигались и не издавали ни звука. Роркмены
опирались на посохи (на этот раз они не захватили с собой дубинки или
прятали их где-то поблизости) и улыбались своей чуждой, загадочной
улыбкой. Ломар чувствовал сильный запах древесного дыма и чуть слабее -
запах краснокрылки.
- ...Рорки должны есть то, что они едят всегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50