Но мысль о пистолете, украденном у мужа и мирно лежавшем в ее ридикюле, тотчас успокоила ее. Глава 40 Джесперсон, камердинер графа, открыл дверь, ведущую в просторную спальню и гостиную, и всплеснул руками:— О небо, да это вы, леди Сабрина! Добро пожаловать домой! Какая приятная неожиданность!Лакей, отличавшийся необычайной серьезностью в присутствии господ, теперь широко улыбался.— Сейчас доложу его сиятельству о вашем приезде. Он будет на седьмом небе. Надеюсь, вы поужинаете с ним? Сабрина крепко сжала его широкую ладонь.— Спасибо, Джесперсон, за то, что заботились о нем и оберегали.Глаза камердинера на миг увлажнились, но он лишь сдержанно наклонил голову.— Сюда, миледи.Детские воспоминания нахлынули на Сабрину, пока Джесперсон вел ее в спальню. Различные «сокровища», собранные ею в былые дни, были выставлены на дедовском письменном столе красного дерева: цветные камешки из ручья, гладко отполированные быстрой водой, нитка янтарных бус, оставленная Сабрине матерью, порванный воздушный змей, обвязанный длинным тряпичным хвостом. Ничто здесь не изменилось, даже синие гардины и балдахин из Дамаска остались прежними. Плотные турецкие ковры, устилавшие паркетный пол, глушили шаги. Граф сидел в кресле перед камином, закутанный в свой любимый бархатный халат цвета старого бургундского вина. Скрюченные пальцы цеплялись за подлокотник.— Дедушка, — тихо прошептала Сабрина, боясь испугать старика.Но когда он повернулся и увидел ее, в глазах его засветилась любовь. Сабрина радостно взвизгнула и бросилась к его ногам. Он нежно гладил ее по волосам, и она прижалась теснее и положила голову ему на колени.Граф долго безмолвствовал, и Сабрина испугалась, что он поверил басням Тревора и Элизабет. В письмах она ни разу не упомянула о случившемся, боясь, что это приведет к ненужной вражде между родственниками.Прошло немало времени, прежде чем она решилась взглянуть на деда.— Ты так похожа на нее, — вздохнул граф, бережно обводя пальцем абрис ее лица. — Какая жалость, что ты ни разу не видела своей бабушки. Камилла была так же грациозна, изящна, добра и ласкова. И глаза ее ты унаследовала. Стала прекрасной, трепетной, полной жизни женщиной, Сабрина. Я так доволен твоим приездом и, говоря по правде, спокоен за твое будущее. Виконт здесь? Неплохо бы познакомиться с ним, хорошенько рассмотреть и убедиться, что он действительно тебя достоин.— Ужин подан, милорд, — объявил Джесперсон. — Миледи, не соблаговолите ли сесть в это кресло, чтобы было удобнее беседовать во время еды?Но Сабрина вместо этого опустилась на скамеечку для ног, где раньше любила сидеть, наблюдая, как работает граф, разбираясь с семейными бумагами и счетами поместья. Энергичный, шумный, веселый…— Ты прекрасно выглядишь, дедушка, — пробормотала она, глядя, как граф медленно пережевывает кусочек жареного цыпленка в знаменитом сливочном соусе поварихи. Та всегда говаривала со снисходительной улыбкой, что блюдо приготовлено на французский манер.— Я всего лишь старый орел, прикованный к скале, Сабрина. Душа моя устала и одряхлела.— Ты старый поэт, обожающий пышные фразы, и я не позволю тебе предаваться унынию!— Что молодая девушка может знать о старости?! — Дед нахмурился. — Ты видела сестру?— Да.Сабрина попыталась произнести это короткое слово как можно равнодушнее, но графа трудно было обмануть. Он слишком хорошо знал внучку.— Она стала еще более сварливой и злобной, с тех пор как вышла за этого мерзавца. Черт побери, если бы я только сумел вовремя его разглядеть! Ноги бы его здесь не было.— Пожалуйста, поешь, дедушка.Он подцепил вилкой ломтик картофеля.— Она несчастна, но это и неудивительно. Такой человек, как она, никогда ничем не будет доволен. Мне следовало давно это понять, а я вообразил, что, кроме мужа, ей ничего не надо. Вот и посчитал Тревора даром небес. — Он долго задумчиво глядел на танцующее пламя в камине, затем продолжил: — Какой глупец! Но стань она женой даже хорошего, доброго человека, все равно ничего бы не изменилось, потому что Элизабет прежде всего ненавидит себя. Я дал ей все, чего она желала. Теперь Элизабет хозяйка Монмут-Эбби, а со временем станет графиней. Она всегда мечтала стать знатной леди, повелевать окружающими, но что это ей дало? Горечь разочарования. Кроме того, муж не любит ее и всячески издевается. Жаль, Сабрина, но ничего не поделаешь.Сабрина отставила поднос и, скользнув на пол, припала щекой к ногам графа. Мягкий бархат халата ласкал кожу.— Она больше не приходит ко мне, — продолжал он, гладя внучку по голове. — Вероятно, потому, что чувствует себя виноватой. Нет, не смотри так удивленно, Сабрина. Зачем оскорблять меня? Как ты могла вообразить, будто я поверю тем мерзостям, что они наговорили? Честно сказать, я с удовольствием вонзил бы нож в сердце подлеца, но что тогда будет с семьей? Правда, кто знает, возможно, было бы лучше, если бы наш род закончился на мне. Я дрожу при мысли о том, каких детей породят чудовища, подобные Тревору и Элизабет.Он помолчал, по-прежнему гладя волосы внучки. Сабрина с облегчением отметила, что дышал граф размеренно и спокойно.— Когда этот приторный красавчик появился в Монмут-Эбби, я посчитал его вполне безвредным фатом, глупым щеголем. Но это не так, Сабрина, совсем не так. Тревор опасен. Не вмешайся твой муж и Ричард Кларендон, он не остановился бы перед тем, чтобы убить меня. Теперь меня терзает сознание собственной ошибки.Неужели дед действительно решился бы разделаться с Тревором? Трудно представить его в роли мстителя.Сабрина чуть откинулась назад и подняла голову.— Спасибо за то, что поверил мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96