– Так замечательно снова стоять на капитанском мостике! – заметил Дрейк, хватая в руки штурвал и оглядываясь по сторонам. – Надеюсь, ты не откажешься передать управление в мои руки?
– Мне это приятно, капитан. Жаль только, что это не «Прекрасная мечта».
Дрейк тяжело вздохнул.
– Ничего, Смитти, будут другие корабли. Американский корабль был слишком мощным по сравнению с нашим. У «Мечты» не было никаких шансов выстоять.
– Да, это верно, – спокойно согласился Смитти. – Но вовсе не из-за того, что американское судно превосходило нас по мощи.
Дрейк нахмурился.
– Что ты хочешь этим сказать?
– У нас с ребятами было достаточно времени, чтобы все спокойно обсудить и восстановить события того дня. Все они клянутся, что пушки были наведены на цель превосходно, с учетом расстояния до военного корабля.
– Тем не менее все наши снаряды не долетали до цели.
– Вот именно. – Смитти сделал паузу, давая возможность Дрейку переварить информацию.
– Ты согласен с мнением команды?
– Вполне, – кивнул Смитти.
– Может быть, в зарядах было слишком мало пороха? – предположил Дрейк.
Смитти покачал головой.
– Маннингз отлично знает, сколько пороха нужно класть на одну порцию. Он мог ошибиться раз, от силы два. Но маловероятно, чтобы Маннингз все время закладывал в заряд слишком мало пороха.
– Согласен. – Дрейк какое-то время смотрел в морскую даль. – Остается только одно объяснение: порох был негодный.
– Вынужден согласиться с вами, капитан.
– Ты подозреваешь, что его подменили?
– По правде говоря, я не знаю, капитан, но это самое разумное объяснение. Хотя заранее никто не мог предположить, что нам понадобятся пушки!
Дрейк помрачнел.
– Да, но ведь все-таки была вероятность начала войны с Америкой. Кто-то сделал расчет на то, что без хорошего пороха мы обречены, и я собираюсь это выяснить. – Дрейк помолчал. – Смитти, пожалуйста, не упоминай это при Александрине. Я не хочу ее пугать. Ей и так туго пришлось последние несколько месяцев.
– Конечно, капитан. – Пытливым взглядом Смитти посмотрел Дрейку в лицо. – Вы все еще не сказали ей?
– Нет.
– Почему?
– Я думал, ты понимаешь.
– Неужели вы думаете, что упадете в ее глазах, когда ваша жена узнает, кто вы на самом деле?
– По-моему, она с удовольствием убила бы меня, если б узнала правду.
– Это все равно скоро выяснится, капитан. Дрейк кивнул:
– Да, но у меня есть еще в запасе несколько недель, которые мы проведем в море. Вот я и подготовлю Александрину к такому удару.
– Чем дольше вы будете ждать, тем суровей будет ее гнев.
– Смитти, я не прошу тебя быть моей совестью. – Дрейк сам не знал, на кого он больше злился – на Смитти или на себя. Все его сомнения и метания, вся горечь, которую он испытывал, внезапно всплыли на поверхность, напоминая ему, как он уязвим в этой ситуации. Он понял, что вся его судьба находится сейчас в руках Александрины.
– Это ваше дело, капитан.
– Бесплодные мечтания – удел романтиков и болванов, – проговорил Дрейк сурово.
– Если человек между печалью и радостью выбирает печаль, его можно считать болваном.
– Или мудрецом, который усвоил жизненные уроки и знает, что любая радость кончается печалью.
– Печалью, которую принесла другая женщина совсем другому мужчине. Вы и ваша жена тут ни при чем.
Дрейк метнул в сторону Смитти испепеляющий взгляд, полный боли.
– Моя мать не была единственной, у кого есть пороки. Большинство жеманниц из высшего общества годами наставляют рога своим мужьям. Тебе это известно так же хорошо, как и мне.
– Леди Александрина совсем не похожа на них. Вы тоже это знаете не хуже меня.
Дрейк ударил ладонью по штурвалу.
– Хорошо, черт возьми, согласен! Александрина на них не похожа! Она красива, чиста и великодушна.
– И?..
– И как ты думаешь, когда мы приедем в Аллоншир, как долго она будет оставаться такой?
– Высший свет не в новинку для нее, капитан.
– Алекс росла защищенной от обмана и предательства. Она не знакома с реальным миром. Черт возьми, Смитти, ее заветная мечта – дом, где живут любящие люди, наполненный теплотой и заботой. – Дрейк приподнял бровь. – Ну и как, разве это хоть сколько-нибудь напоминает тебе Аллоншир, друг мой?
– Все это вы можете легко ей дать, если только, конечно, захотите, милорд.
– Я уже и сам не знаю, чего хочу, Смитти. Но из-за женщины я не буду губить свою жизнь или честь.
– Дарить женщине душевную теплоту и любовь не значит отказаться от собственной индивидуальности.
– Почему ты так настойчиво продолжаешь этот неприятный и бесполезный разговор? – спросил Дрейк.
– Потому что вы ведете себя как негодяй! – выпалил Смитти. Его обветренное лицо даже покраснело от гнева, что случалось с ним крайне редко. – И потому что вы не чужой мне, капитан, – добавил он мягко и ласково. – Понимаете вы это или нет, но вы любите свою жену.
После этих слов воцарилась гробовая тишина. Затем Дрейк набрал побольше воздуха в легкие и выпалил:
– Я не верю в любовь, поэтому и не могу ничего ответить на твое странное заявление, Смитти. – Дрейк отошел от штурвала. – Я ухожу в каюту, попытаюсь поспать. Когда проснусь, сменю тебя. – Уже уходя, он повернулся и крикнул: – И мы не будем больше об этом говорить, Смитти, никогда! Ясно?
– Ясно, капитан.
– Вот и хорошо.
Дрейк оставил Смитти у штурвала, но пока шел в каюту, слова старшего товарища так и звучали у него в ушах. Он вдруг с ужасом осознал, что Смитти сказал правду.
Посыльный остановился у каменных ступеней, чтобы полюбоваться огромным особняком в готическом стиле. Любой, кто впервые посещал Аллоншир, был потрясен его величием и богатством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104