Потолок – сводчатый даже в самой середине едва хватало места, чтобы распрямиться во весь рост. Ни окон, ни отверстий для свежего воздуха не было и в помине. Ну и жуткое же место! При виде ржавых цепей, свисавших со стены, по коже побежали мурашки. Весь пол был завален гнилой соломой, в которой оживленно рылись собаки. Да, работа обещала быть куда менее приятной, чем перетаскивание мешков с мукой, но чем раньше он начнет, тем раньше закончит. Тоби повесил фонарь на крюк и взялся за дело.
Начал он с того, что больно стукнулся головой о потолок.
Проклиная Брюса, что тот не нашел для этого занятия кого-нибудь пониже, он пробрался в дальний угол и стал сгребать сено лопатой. Собаки суетились у него под ногами, в восторге охотясь за мышами. Подполье ими кишмя кишело. Воняло так, что становилось дурно.
Жуткое, жуткое место! Сколько несчастных было приковано здесь в прошлом? Он, Тоби, не поселил бы в такой дыре даже свиней, не то что людей. Как долго способен прожить человек, прикованный к скале в таком склепе, как этот? За что можно так наказывать людей? А сколько жертв были неповинны в тех преступлениях, в которых их обвиняли… И что ему делать со всем этим мусором? Он уже сгреб перегнившую солому в две здоровые кучи, но тачку по такой лестнице не спустишь… Придется пойти и поискать пару мешков – или, возможно, корзину.
Лопата обо что-то звякнула. Тоби нагнулся, подобрал непонятный предмет и, держа двумя пальцами, поднес к фонарю. Гребень, какие носят в волосах женщины, украшенный двумя или тремя цветными стеклышками. Металл проржавел до черноты, но стекла сохранились. Никак не мужской гребень.
Они держали в этой чертовой навозной яме женщин?
Девятнадцать лет назад? Шестерых девушек из деревни?
Вздрогнув, Тоби уронил свою находку и врезался затылком в потолок с такой силой, что искры посыпались из глаз. Потирая голову и охая, он пятился до тех пор, пока не уперся спиной в холодную, сырую стену. Он никогда не задумывался, где именно в замке держали тех женщин. Ему казалось, что в главном доме. Выше первого этажа он не поднимался ни разу, поэтому не знал, что там. Насколько ему известно, солдат тоже не пускали на верхние этажи, и если так происходит сейчас, то вполне могло быть и тогда.
Неужели этих несчастных держали здесь? Неужели эта выгребная яма служила замковым борделем? Нет, нет! Ведь не родился еще мужчина, способный так обращаться с женщинами, правда?
Неужели он разгадал тайну этой адской темницы? У него внутри все сжалось. К горлу подкатила тошнота. Ему не хватало воздуха. Бросив лопату, он кинулся мимо куч, которые сам только что сгреб, на лестницу, к дневному свету, и свежему воздуху, и нормальному рассудку.
– Женщины! Им нужны женщины!
От этого голоса он замер на месте. Кто-то говорил по-английски в комнате стражи. Другой голос отвечал. Решетка была закрыта, и они не знали, что Тоби здесь.
Он опустился на четвереньки и прополз чуть выше, так, что смог выглянуть из-за верхней ступеньки. Комната стражи, такая темная, когда он входил в нее, теперь казалась ярко освещенной. Человек, стоявший у окна, был лэрд Страт-Филлана, Росс Кэмпбелл собственной персоной.
– Но вы же понимаете – это невозможно! – возразил второй, и Тоби узнал голос капитана Тейлора. Так еще никто не позволял себе говорить с лэрдом.
– У меня едва хватает людей удерживать эту чертову дорогу. Я не могу посылать их пьянствовать в Думбартон.
Лэрд Росс немного помолчал, потом отвернулся от окна. Тоби никогда еще не видел его так близко. Это был невысокий, седовласый человек с усталым, изборожденным морщинами лицом. Как и любой хайлендер, он носил плед, но под ним еще и рубаху из тартана, а заколку, скреплявшую плед на плече, украшал кусок горного хрусталя. На шапочке – эмблема вождя, на ногах – башмаки. Шерстяные чулки, меховой спорран, длинный кинжал с серебряной рукоятью на поясе. Старый или нет, он производил неплохое впечатление.
– От похотливых снов еще никто не умирал, – сухо заметил лэрд, стараясь не дать разговору перейти в спор.
Тейлор будто не заметил его слов.
– Поэтому отпуска исключаются. Но если мои люди не получат женщин, и скоро, они взбунтуются или начнут дезертировать. Я говорю правду! Невозможно держать здоровых мужиков в таких условиях без баб. Это противно природе.
– Пусть окунаются каждую ночь в конскую поилку. Если они дезертируют, могут считать себя мертвецами. Ни одному из них не добраться до Лоуленда живым.
– Это угроза, милорд?
– Ни в коем случае! Но постарайтесь, чтобы они поняли это.
– Мы можем заплатить. Замолвите только словечко, что за это хорошо заплатят. Не может быть, чтобы в такой здоровой деревне не нашлось двух-трех баб, нуждающихся в монете. Демоны, да по их меркам они за неделю разбогатеют!
Кэмпбелл позволил себе презрительно фыркнуть:
– Вы плохо знаете шотландцев! Здесь ни одна женщина не ляжет с сассенахом, даже если вы предложите ей серебряную марку, а ее отродье будет дохнуть с голоду. И если все-таки одна из них согласится, весь глен будет знать об этом уже к утру. Они выжгут ей на лбу клеймо и выгонят. Весь глен восстанет, как это было в Куинсферри месяц назад. Вы хоть понимаете, что сидите на пороховой бочке, а, капитан?
По камням загрохотали башмаки. В поле зрения появился капитан Тейлор в форменных бриджах и куртке. На нем красовался меч, кремневый пистолет, патронташ и пороховой рожок. Та часть лица, которую не закрывал шлем, имела свирепо-багровый цвет.
– Я отвечаю за дорогу, и я не смогу удерживать ее, если мои люди рехнутся. Вам положено обеспечивать моим людям приличные условия, и женщины – необходимая часть этих условий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119