То есть был ли их брак зарегистрирован раньше, чем родился ребенок.Лицо Миллера приняло удивленное выражение:— А в чем же здесь проблема? Полагаю, сведения эти труда проверите в ЗАГСе…— В каком? — улыбнулась Даша. И поскольку генеалог не понимал, в чем дело, пояснила: — Личное дело моего деда из архива пропало, и сейчас я понятия не имею, в каком именно месте на Дальнем Востоке он проходил службу, когда познакомился с Галиной. Неизвестно, где и когда они зарегистрировали брак и рождение сына. Если, конечно, сын был общим. Теперь уже улыбался Миллер.— Ну не думаю, что это так уж сложно будет узнать по спискам военных…Даша прервала его:— Разумеется, узнать можно. Проблема в другом: у меня это уже не остается времени.Последние слова несколько изменили выражение лицо старого генеалога.— Что, разве баронесса так плоха?— Нет. Не думаю. — Тогда о чем вы?Вздохнув, Даша отвела глаза. Пришла пора выложить все начистоту.— Генрих Рейнгольдович, вы только не сердитесь на и не…— Ах, оставьте ваши политесы, — Миллер коротко взмахнул рукой. — Говорите. Я же вижу, случилось что-то серьезное.Молодая женщина кивнула.— Серьезнее не бывает. Кто-то убивает всех найденных мною Вельбахов. Можно сказать, что, кроме Титаевского, его детей и моего отца, никого больше и не осталось. — Она помолчала. — Когда я разыскала Богдана, то была почти уверена, что и его постигнет участь остальных. Но он остался жив. И этому может быть только два объяснения: первое — он не Вельбах, поэтому убийца его и не трогает. Второе — именно он всех и убивал.— Что вы имеете в виду, говоря, что Титаевский не Вельбах? — медленно переспросил Миллер. Сообщения об убийствах ею потрясли. — Разумеется, я не имею в виду собственно фамилию.— Я уже говорила: например, что его дед — сын Галины, но не сын Николая Андреевича. Или что брак был зарегистрирован позже, чем мальчик появился на свет. Понимаете?— Понимаю, — после небольшого раздумья кивнул Миллер.— Еще один вопрос. Когда он вернулся обратно в Советский Союз? В каком возрасте? От этого тоже многое зависит.— Думаю, возраст вычислить несложно. — Генеалог задумался. — Родился он где-то в середине двадцатых, а вернуться на родину мог, полагаю, в промежуток между сорок пятым и сорок девятым.— То есть между окончанием Второй мировой войны и падением гоминьдановского правительства? — переспросила Даша.— Совершенно верно. В сорок пятом остров от японцев вновь перешел к китайцам, а в сорок девятом на Тайвань бежали остатки гоминьдановского правительства и произошло отмежевание от континентального Китая. Скорее всего, именно в эти четыре года могли произойти события, побудившие русского мальчика, теперь уже юношу, вернуться обратно в Советский Союз. Вряд ли он мог это сделать раньше и совсем уже сомнительно, что позднее. Следовательно, Николаю в момент возвращения было около двадцати лет. Плюс-минус три года.— Подождите… — вдруг осенило Дашу, — тогда я кажется догадываюсь, кто был тем самым братом, что посетил после окончания войны моего деда. Это был Николай. Вот теперь все сходится!Миллер внимательно смотрел на нее сквозь стекла очков.— Вы полагаете, что сын по возвращении в Советский Союз прямиком направился к отцу?— Ну естественно! А к кому бы он мог еще обратиться?— Логично, логично… Так, может, вам созвониться с вашим батюшкой и поподробнее расспросить об этом «брате»?Даша засомневалась:— Вряд ли он вспомнит больше, чем уже рассказал. Видимо, еще тогда его не хотели посвящать в тайну… А, черт!— Что еще? — насторожился генеалог.Приложив палец к губам, Даша смотрела в одну точку.— Вы знаете, мне пришла одна странная мысль. А не прибыл ли Николай Вельбах-младший в СССР, будучи уже женатым?— Хм. — Миллер снял очки и закусил дужку. — Интересная мысль. И вполне реальная. Более того, могла сложиться и более запутанная ситуация…— Что он женился дважды?— Именно. Таким образом второй его брак, а следовательно, и потомки этого брака будут признаны незаконными.— Так вот в чем дело… — пробормотала молодая женщина. — Что ж, тем более мне придется туда лететь.— Куда, если не секрет?— На Тайвань, разумеется. Седые брови взлетели вверх:— Господи, зачем?!— Там живет женщина, которая знала Николая Вельбаха-младшего лично. Это дочь человека, который усыновил мальчику после смерти матери.— И… что?— Полагаю, она сможет ответить на все мои вопросы и вполне вероятно, у нее сохранились какие-то документы. Кроме того, — Даша сделала паузу, — возможно, она знает о существовании иных Вельбахов мужского пола. Вы понимаете, что это будет означать?Изрезанное морщинами лицо задрожало:— Дарья Николаевна… Голубушка, да осознаете ли вы, насколько это опасно?— Да. — Даша до хруста сжала пальцы. — Именно поэтому я и пришла к вам. Генрих Рейнгольдович, я считаю вас честным и порядочным человеком. Но даже не это главное. Вы мне кажетесь очень сильным человеком. Поэтому… — Комок в горле мешал говорить, но молодая женщина сделала над собой усилие и докончила: — Если со мной что-либо произойдет… ну что-нибудь…Старый генеалог смотрел на нее, не мигая.— Вы расскажете моей бабушке, баронессе Вельбах, все, о чем мы с вами сейчас разговаривали.Даша выложила на стол визитку Марии Андреевны. Миллер подкатил к столу и взял карточку.— Хорошо. Я сделаю то, о чем вы меня просите. Но… не лучше ли предупредить баронессу заранее? Уверен, вам не стоит так рисковать. Даже ради собственного наследства.— Понимаете… — Опустив голову, Даша отрешенно рассматривала веселый войлочный рисунок, — моя двоюродная бабушка — очень пожилая и очень хрупкая женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160