Сама она чувствовала себя дома не очень хорошо и, еще не кончив гимназии, поселилась вместе с подругой. Сейчас она изучала социологию в университете и недавно переехала в однокомнатную квартиру в Стокзунде. Покамест она снимала ее у жильцов, но надеялась рано или поздно заключить договор на свое имя.— Мама и Рольф были у меня позавчера, — сказала она. — Я хотела позвать и тебя, но никак не могла дозвониться.— Да, я на несколько дней уезжал в Эребру. Ну как они там?— Хорошо. Мама притащила полный чемодан всякого добра. Полотенца, салфетки, голубой кофейный сервиз, всего и не упомнишь. Между прочим, мы говорили о дне рождения Рольфа. Мама хочет, чтобы мы у них пообедали. Конечно, если ты сможешь.Рольф был на три года моложе Ингрид. Они были до удивления разные, как только могут быть разными брат и сестра, но всегда отлично ладили.Рыжеволосая принесла счет. Мартин Бек уплатил и допил пунш. Потом он взглянул на часы. Без малого час.— Пошли, — сказала Ингрид и торопливо допила свой стакан до дна.Они медленно шли к северу по Эстерланггатан. Ночь была прохладная, небо усыпано звездами. Несколько упившихся юнцов вышли из Дракенгренд. Они так горланили и шумели, что от стен старых домов отдавалось эхо.Ингрид взяла отца под руку и сменила ногу, приноравливаясь к его шагам. Она была длинноногая, стройная, почти худая, как думалось Мартину, но тем не менее утверждала, что ей надо сбросить лишний вес.— Зайдешь ко мне? — спросил он, когда они поднялись на холм перед Чепманторгет.— Только вызову такси и уеду. Уже поздно. Тебе пора спать. — Мартин Бек зевнул. — По правде говоря, я здорово устал, — сказал он.Возле статуи, изображавшей святого Георгия с драконом, привалясь спиной к цоколю, сидел на корточках человек и дремал, уронив голову на колени.Когда Ингрид и Мартин Бек поравнялись с ним, он поднял голову, пробормотал что-то неразборчивое, потом вытянул ноги и снова заснул, упершись подбородком в грудь.— Лучше бы ему отсыпаться у Святого Николая, — вслух подумала Ингрид. — Здесь ведь холодно сидеть.— Ничего, попадет и туда, если будет место. А вообще это уже давным-давно меня не касается.В молчании они продолжали свой путь по Чёпмангатан.Мартин Бек вспоминал то лето, двадцать два года назад, когда он патрулировал в округе Святого Николая. Стокгольм выглядел тогда совсем иначе. Старый город походил на идиллический средневековый городок, — разумеется, с пьяницами, с нуждой и с горем, все чин по чину, — покуда не произвели необходимую санацию и реставрацию зданий и не взвинтили квартирную плату настолько, что прежним обитателям Старый город оказался просто не по карману. Жить в Старом городе стало модно, а Мартин Бек теперь принадлежал к разряду лиц привилегированных.Они поднялись на лифте — лифт, установленный во время ремонта, был в Старом городе большой редкостью. Квартира выглядела в высшей степени современно и состояла из холла-передней, небольшой кухни, ванной и двух смежных комнат с окнами на восток, в большой городской сад. Комнаты были уютные, асимметричные, окна в глубоких нишах, потолки низкие. В первой комнате, где стояли удобные кресла и низкий стол, находился камин. В следующей находилась широкая кровать, вокруг по всем стенам висели книжные полки, еще там был шкаф, а у самого окна — двухтумбовый письменный стол.Не снимая пальто, Ингрид села за письменный стол, подняла трубку и набрала номер диспетчерской.— Может, посидишь немного? — крикнул Мартин Бек из кухни.— Нет, мне пора домой, спать. Я до смерти устала, и ты, между прочим, тоже.Мартин Бек не стал возражать, хотя сонливость вдруг начисто покинула его, а ведь он зевал весь вечер, зевал в кино — они смотрели «Четыреста ударов» Трюффо — и несколько раз чуть не уснул.Ингрид удалось дозвониться, она заглянула на кухню и поцеловала отца в подбородок.— Спасибо тебе за этот вечер. Увидимся на рожденье у Рольфа или еще раньше. Покойной ночи.Мартин Бек стоял возле лифта, пока она не захлопнула дверцу, шепотом пожелал ей покойной ночи и вернулся к себе.Он перелил в большой бокал пиво, которое успел вынуть из холодильника, и отнес бокал на письменный стол. Потом он подошел к проигрывателю, стоявшему подле камина, порылся в пластинках и достал Шестой Бранденбургский концерт Баха. В доме была хорошая звукоизоляция, и Мартин Бек знал, что может включить проигрыватель на полную громкость, не рискуя потревожить соседей. Он сел к письменному столу, отхлебнул свежего, холодного пива и сразу перебил липкий и приторный вкус пунша. Он размял между пальцами «Флориду», зажал ее в зубах и чиркнул спичкой. Потом он подпер подбородок ладонями и загляделся в окно. Над крышей противоположного дома в густо-синем весеннем небе сверкали звезды. Мартин Бек слушал музыку, предоставив полную свободу своим мыслям. Он испытывал приятную расслабленность и полное умиротворение.Перевернув пластинку, он подошел к полке над кроватью и снял оттуда неоконченную модель клипера “Flying Cloud”. Почти час он провозился над мачтами и трубами, после чего снова поставил модель на полку.Раздеваясь, он не без гордости поглядывал на уже готовые модели «Катти Сарк» «Катти Сарк» — британский «чайный» клипер (один из двух самых быстрых парусных кораблей), спущен на воду в 1869 г. В 1957 г. отреставрирован и установлен в сухом доке на берегу Темзы в Гринвиче в качестве морской реликвии и музея.

и учебное судно «Дания». Скоро ему останется только доделать такелаж “Flying Cloud” — самую сложную и трудоемкую работу.Раздевшись, он прошел на кухню, поставил бокал и пепельницу в мойку, погасил всюду свет, кроме лампочки над кроватью, приоткрыл окно в спальне и лег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57