Он снова погладил спинку мертвого насекомого и закрыл драгоценную шкатулку.— Мать, один из наших детей уже покинул гнездо, — произнес Перривезер. — Он начал свою работу.Сначала самолетом, потом такси Ансельмо и Мирон добрались до автомобильной стоянки лабораторного комплекса МОЗСХО. Едва выйдя из машины, они поспешили прикрыть лица от яркого летнего солнца.— Сегодня так хочется искупаться, — сказал Ансельмо.— Завтра поплаваешь, — ответил Мирон.— Завтра может быть дождь. А сегодня я бы предпочел пойти искупаться, а не развозить мух.— Бывала у нас работенка и похуже, — отозвался Мирон.— Только глупее не бывало, — отрезая Ансельмо. Он приподнял маленький прозрачный кубик, подставив его солнечным лучам. — Цып-цып, — позвал он и поскреб пальцем по стенке куба. — Эй, посмотри-ка, тут вроде дырка.— Где? — Мирон, прищурившись, разглядывал куб.— Да вот, на боку.— Только этого не хватало, — вздохнул Мирон. — Взяться за доставку этой чертовой мухи и потерять ее по дороге. Зажимай дыру пальцем или еще чем, пока мы не попадем внутрь и не избавимся от этой штуки.— Ну ясно, — согласился Ансельмо.Он достал из кармана платок и прижал его к отверстию, величиной с булавочную головку.— А это для чего? Или ты боишься чем-то заразиться?— А может, — ответил Ансельмо.— Вот дурак, да ведь эту муху явно вырастили в лаборатории. Она не может нести на себе заразу.— Но может нагадить мне на палец, — возразил Ансельмо.Ансельмо подсадил Мирона до окна.— Они там?— Молодой тощий парень и старый хрен, так?— Именно так он и говорил, — подтвердил Ансельмо.— Они оба там, внутри. Только по-моему они совсем не похожи на ученых, — сказал Мирон.Он видел перед собой старика, явно уроженца Востока, одетого в оранжевое платье. Старик спокойно сидел в углу комнаты старательно выцарапывая что-то птичьим пером на свитке пергамента. Молодой человек, подпрыгивая и переворачиваясь через голову, пересек комнату, коснулся противоположной стены, еще раз подпрыгнул и беззвучно приземлился на ноги. И немедленно таким же манером отправился обратно.Ансельмо опустил Мирона на землю.— Один парень пишет что-то на туалетной бумаге, другой скачет по комнате точно шимпанзе, — сообщил Мирон. — Они явно не ученые.— Откуда ты знаешь? — спросил Ансельмо. — Давай проберемся туда, сделаем, что должны и отвалим.— А мне бы все-таки хотелось приложить их малость, просто чтобы отработать денежки Перривезера, — сказал Мирон.— Никаких бесплатных приложений, — заявил Ансельмо. — Нам заплатили за доставку, значит, и надо только доставить. И ничего больше. Как сказано в Библии: «Работник стоит столько, сколько ты ему платишь».Сия беседа оказалась слишком глубока для Мирона, а потому он отошел от Ансельмо и принялся вскрывать окно комнаты, соседней с лабораторией Римо и Чиуна.— Мы тут проскользнем, — сказал он. * * * — Чиун, — позвал Римо.— Оставь меня в покое. Не видишь, что я занят?— Что же ты делаешь?— Пишу прелестную нежную эпическую поэму о неблагодарности нерадивого ученика по отношению к своему учителю.— Ну ладно, этот нерадивый ученик слышит сейчас, как под окном у нас возятся два бандита.— Да, — подтвердил Чиун. — А не будешь ли ты любезен попросить их быть несколько потише. Они шумят так, как если бы их было десять.— И что по-твоему нам следует предпринять? — спросил Римо.Чиун фыркнул.— Я полагаю, — начал он, прищурившись, — что существуют такие мелочи, с которыми даже нерадивый ученик мог бы справиться самостоятельно, не тревожа по каждому пустяку Мастера Синанджу.— Прости, я просто хотел проверить себя.— Так проверяй молча, — отвечал Чиун, вновь погружаясь в свою поэму.Римо вышел в коридор и направился к дверям соседней комнаты, куда влезли двое головорезов.Едва он вышел, как Ансельмо и Мирон, всем телом навалившись на дверь, соединявшую два помещения, разом с грохотом трескающихся досок ввалились в лабораторию к Чиуну.У Чиуна округлились глаза, он неторопливо отложил перо.Ансельмо заорал на старика:— А где второй?— Только Богу сие ведомо, — с отвращением ответствовал Чиун. — Вероятно, стоит у главного входа и приглашает сюда каждого встречного, лишь бы помешать мне.— Это тот, что писал на туалетной бумаге, — пояснил Мирон. — Видишь? Вот, — и он указал на пергамент.— Привет, ребята, — окликнул их Римо, выскакивая из дыры в стене, которую бандиты сами только что проделали.— А этот скакал тут, точно акробат, — сказал Мирон.— Чем мы можем вам помочь? — вежливо поинтересовался Римо.— Ничем, — отрезал Ансельмо. — Мы доставили вам подарок.Он поставил на лабораторный стол куб, прикрытый носовым платком.— Подарок — это хорошо. Обожаю подарки, — заметил Римо.— Наивняк, — сообщил Ансельмо Мирону.— Можно посмотреть? — поинтересовался Римо.— Явно наивняк, — подтвердил Мирон.Римо приподнял уголок платка и заглянул под него.— Как мило с вашей стороны. Мушка! Чиун, это мушка. Я еще никогда не получал мушек.— Теперь как раз и получили, — заметил Ансельмо.— Вам от нас еще что-нибудь надо? — спросил Римо.— Да нет. Это все.— Хорошо, — произнес Чиун. — Тогда уносите поскорее отсюда ваши туши, чтобы я мот продолжить свою работу.— Эй, чего это его прорвало? — вопросил Ансельмо.— Он пишет поэму, — пояснил Римо. — И очень не любит, когда его отвлекают.— Ах, вот как? Ладно, поглядим, как ему понравятся вот это.Ансельмо подошел к Чиуну, поставил свою огромную ногу на пергаментный свиток и расплющил его, оставив широкий след.— Теперь вы его взбесили, — заметил Римо и пробормотал что-то Чиуну по-корейски.— Эй, чего это ты ему сказал? — спросил Ансельмо.— Я просил его пока не убивать вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72