— И это вся история про Кима Бамбуковая Шляпа?
— Нет, это всего лишь история о том, как к нему приклеилось это прозвище. А его собственная история на этом не закончилась. Всю ту зиму Ким регулярно выходил в холодное море и приносил оттуда рыбу, а краснощекая девка продолжала нашептывать ему слова, взывающие к его лени. Раз он проходит каждый день три ри и возвращается с рыбой, то нет больше смысла проходить сотни ри в Японию, Китай или Египет и заниматься своим настоящим делом. Потому что в те далекие дни первейшей обязанностью мастера Синанджу было кормить свою деревню, которая полностью зависела от его умения зарабатывать рыбу.
— И Ким выбрал короткий путь?
Чиун утвердительно кивнул.
— Несчастливый путь, потому что время шло, он ослабел и обленился. Ким позволил себе опуститься до обычного рыбака.
— Мне кажется, он поступил разумно.
Чиун смерил его критическим взглядом.
— Нет сомнений, что немного ленивой крови Кима течет и в твоих податливых жилах. Мы над этим поработаем.
— Так что было дальше? — сменил тему Римо.
— Шло время. Месяц летел за месяцем, и Ким обнаружил, что надо заходить в море все дальше и дальше, так как умная рыба увидела, что ее численность убывает, и стала уходить подальше от берега. Киму приходилось идти уже двенадцать ри. Потом двадцать. Потом тридцать. И наконец он достиг места, где ему было выше головы, и рыба в его бамбуковую шляпу уже не попадалась.
Когда он три дня подряд вернулся без добычи, надев бамбуковую шляпу на голову, а не неся ее в руке, нагруженную карпами и сардинами, ленивцы подняли его на смех, и эта яблочнощекая девка тоже. И на сердце у него было тяжело. Потому что уже не было ни карпа, ни сардины, которых он мог бы поймать. Кого не съели — те уплыли. Жители деревни хорошо разъелись от щедрот Кима. Но вместо того, чтобы жить на собственном жире, как бывало в другие зимы, они стали свистеть ему вслед, издевались и плевали на Кима Пустая Голова.
— Ты хочешь сказать, Кима Бамбуковая Шляпа?
— Он был и тем, и другим. Потому что вскоре ему пришлось идти за сотни ри к заморским тронам и заняться своим настоящим ремеслом. Но к тому времени у него был толстый живот и дряблые мышцы.
— Он умер?
— Не сразу. Он выполнил работу для мелкого сиамского князька и привез домой достаточно золота на покупку в соседнем селении вяленой сардины, которой хватило деревне Синанджу на зиму. В ту зиму Ким начал всерьез обучать своего преемника. Когда следующий мастер Синанджу был на верном пути к мастерству, Ким сжег свою несчастливую шляпу — но со своей испорченной репутацией он уже ничего не мог поделать.
На пути им попалось несколько рынков и магазинов, но Чиун их будто не заметил. В Квинси было много выходцев из Азии, но китайские и вьетнамские рыбные магазины Чиун тоже не замечал.
— Ты очень спокойно это выслушал.
Чиун явно хотел услышать ответ.
— Ну ладно, избыточный отлов рыбы — это старая проблема. Но это же всего лишь Западно-Корейский залив. Планета большая, и в основном — вода. Это уйма рыбы.
— Сколько сейчас на земле голодных миллиардов?
— Семь.
— Это уйма миллиардов.
— Рыбы все равно больше.
— Нет, если рыба живет недолго, а миллиарды — куда дольше.
— Я тебя понял, — ответил Римо.
Они свернули с Хэнкок-стрит в переулок. Через пару кварталов они дошли до рыбного рынка Скван-тум и вошли внутрь.
Оставив без внимания аэрированные аквариумы с омарами, они подошли к стеклянным витринам, где лежали на льду разные виды рыб, разделанные на половинки и филе.
— Что у вас сегодня хорошее? — осведомился Чиун у хозяина.
— У нас есть свежая ильная рыба.
Глаза Чиуна скользнули по трем тушкам, по виду напоминающим старую черную резину.
— Мне не нравятся их глаза.
— Мелкая треска тоже свежая.
— Я уже пробовал ее. Слишком жесткая.
— А акула у вас есть? — спросил Римо.
— Конечно. Один акулий стейк?
— Давайте два.
Продавец стал взвешивать акулу, а Чиун посмотрел на Римо и сказал:
— Ты всегда ешь крупную рыбу. Всегда у тебя акула, или меч-рыба, или тунец. Ты ешь рыбу так, словно это говядина.
— Что делать, люблю поесть.
— Карп куда лучше.
— Да, но здесь карпа ты не найдешь. И ты это знаешь.
— Скоро у нас будет карп в изобилии.
— Долго придется ждать, — напомнил ему Римо.
Чиун снова повернулся к прилавку. Морщины на его лице собрались в маску неизбывного горя.
— Мне был обещан карп, а сейчас я вынужден выбирать между ильной рыбой и морскими воробьями.
Римо улыбнулся:
— Какая разница. Кто копается в иле, кто в пыли.
Чиун злобно сверкнул на него глазами и вдруг просиял.
— А нет ли у вас палтуса? — спросил он у хозяина.
— Есть, конечно.
— Я возьму фунт самого лучшего палтуса. Я слышал, что из-за этой рыбы были настоящие войны, а я ни разу ее не пробовал.
— Он вроде камбалы.
— Камбала — вполне приемлемая рыба. Она лучше, чем жирная скумбрия или костлявые бычки.
Римо в это время смотрел на длинные ряды рыбного филе. Его взгляд упал на какую-то пучеглазую рыбу с синюшными губами. Он наклонился пониже и прочитал ее название, написанное едким зеленым фломастером.
— Рыба-волк. Что это такое?
— Хорошая рыба.
— Только не с таким рылом, — буркнул Римо. Затем он посмотрел чуть дальше и увидел небольшую красноватую рыбку с очень испуганными глазами.
— Скат?
— Очень популярная рыба в южных штатах, — пояснил хозяин, протягивая Римо упакованные куски акулы, а потом начиная тщательно заворачивать палтуса для Чиуна.
— А с каких это пор цена на акулу поднялась до десяти долларов за фунт? — спросил Римо, укладывая покупку в сумку.
— С тех пор как рыбы стало мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77