Ее обнаружили с воздуха, но никому бы и о голову не пришло искать у нее наркотики, если б она не запаниковала и не пустилась наутек при виде истребителя-перехватчика береговой охраны V-22 “Морской лев”, направлявшегося к ней. Погоня длилась два часа. Истребитель ревел моторами над головой, а Фуэнтес гнала лодку вперед, пока не причалила к берегу неподалеку от популярного морского курорта Палмето-Бич, что неподалеку от Мобайла, Алабама. Женщина схватила двух своих ребятишек и бросилась наутек. На глазах сотен потрясенных этим зрелищем отдыхающих ее попытались задержать, но во время ареста один из презервативов лопнул и женщина отравилась, что привело к преждевременным родам на глазах у зевак и двух насмерть перепуганных детишек.
Происшествие наделало немало шума, особенно досталось Хаммерхед, потом – тогдашнему вице-президенту Мартиндейлу, стороннику жесточайшего режима охраны границы, а также командующему береговой охраны, адмиралу Айэну Хардкаслу. Вынужденный прислушиваться к общественному мнению, комитет по законодательству при сенате начал расследование, произошла намеренная утечка тенденциозно подобранных сведений, которые немедленно просочились в средства массовой информации, и, как следствие, семья погибшей подала в суд на Хаммерхед за необоснованные преследование, обыск и задержание. По сути дела, Хаммерхед обвиняли в незаконном применении насилия к женщине, что заставило ее проглотить порошки и привело к гибели. Федеральный суд под председательством Лэйни Уилкс во всем винил правительство и сравнивал Хаммерхед с восточногерманскими пограничниками, расстреливавшими мирных немецких граждан при попытках перебраться через берлинскую стену.
Правительству пришлось выплатить семье погибшей огромную сумму в десять миллионов долларов, а также возместить моральный ущерб целой группе случайных свидетелей происшествия, заявивших, что эта ужасная сцена вызвала у них “глубочайшую психическую травму”. Кевин Мартиндейл и Айэн Хардкасл подверглись публичному осмеянию. И хотя позднее, после апелляции, приговор был признан Верховным судом США недействительным, происшествие стало началом конца Хаммерхед и службы охраны границ. Их распустили вскоре после вступления в должность нового президента в 1993 году.
– Я очень хорошо помню дело Фуэнтес, господин вице-президент, – с легким раздражением ответила Уилкс. – Но комитет по законодательству имел тогда полное право расследовать тот случай. Кроме того, расследование касалось серьезных нарушений в работе пограничных служб, его никак нельзя сравнить с расследованием, проводимым сейчас ФБР. В данном случае ФБР обладает определенной неприкосновенностью и не потерпит вмешательства сената. Думаю, вы это понимаете.
– Я не вправе говорить от лица сената, судья Уилкс, но, полагаю, правила игры несколько изменились. Мы получили полномочия свыше, – ответил Мартиндейл и взял из рук помощника конверт, скрепленный печатью сената США. – Уверяю вас, мы вообще не собираемся вмешиваться в ваше расследование. Мы просто требуем, чтобы вы отчитывались, не чаще трех раз в день, по пунктам, перечисленным в этом документе. Кроме того, к некоторым ведущим вашим сотрудникам будут приставлены наблюдатели. Будьте любезны ознакомить нас со списком людей, возглавляющих это расследование, и мы тут же дадим каждому из них по наблюдателю.
– Извините, господин вице-президент, но это, должно быть, какое-то недоразумение, – перебила его Лэйни Уилкс. – Я не могу допустить к расследованию людей, совершенно для нас посторонних. К тому же я просто не располагаю временем, чтобы отчитываться перед вами по три раза на дню. Бюро проводит ежедневные брифинги для прессы в Вашингтоне, думаю, этого вполне достаточно.
– Наши наблюдатели – люди вполне сведущие. Это бывшие сотрудники ФБР, РАО<От DIA – Defence Intelligence Agency – разведывательное агенство обороны > и ЦРУ, – заметил Мартиндейл. – Они знакомы с методами вашей работы, а наш главный консультант по ФБР – Джеффри Пек. – Зрачки Уилкс расширились от удивления. Пек когда-то был заместителем директора ФБР, ветераном бюро, уволенным со своего поста по подозрению в неблаговидных поступках. Никаких определенных обвинений против него выдвинуто не было. Пек с пеной у рта утвердил о своей невиновности и отказался сам подать в отставку, хотя на него оказывалось нешуточное давление, но с приходом к власти новой администрации в бюро произошла неизбежная в таких случаях чистка, и его вышвырнули. Президенту пришлось употребить свое влияние, чтобы уволить Пека. Теперь же им вновь предстояло столкнуться с ним. Вкрадчивая улыбка на устах Мартиндейла слегка поблекла, когда он добавил: – И еще я совершенно уверен, что три коротеньких брифинга в день не очень вас обременят, тем более что наш устав категорически этого требует. Надеюсь на ваше понимание.
Уилкс заметила, как улыбка окончательно сползла с губ вице-президента, и поняла, что он не намерен разводить препирательства. Но, с другой стороны, она просто не могла позволить этим чужакам запугать себя.
– Разумеется, я все понимаю, господин вице-президент. И постараюсь пойти навстречу вам и вашим людям во всем. Однако совершенно необходимо получить от президента pro tem<Здесь – расширение прав > сената. – Уилкс прекрасно понимала, что нынешний вице-президент встанет на дыбы, едва услышав всю эту чушь. – И мы начнем сразу же, как...
– Прошу прощения, судья Уилкс, мне следовало бы передать вам это раньше, – сказала сенатор Жоржетт Хейердал и протянула ордер, подписанный лидером партийных меньшинств в сенате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164