— А штырь где, девочки? — орал оператор. — Где теперь штырь? Отдайте штырь, дуры!
Полицейские, слыша такую ругань, деликатно удалились.
Что касается Лир, то она никогда не слышала такого слова как «дуры» и нимало не обиделась, а сказала Алисе:
— Детка, они, как мне кажется, потеряли какой-то штырь дуры, если я не ошибаюсь.
— Но, бабушка, у меня, как мне кажется, его нет! Если я не ошибаюсь!
— Куда ты его заныкала? — вопил оператор.
— Если мне не изменяет память, ты его не заныкала? — спросила Лир свою внучку, и когда та отрицательно затрясла головой, бабка ласково сказала оператору:
— Если я не заблуждаюсь, мой друг, она не заныкала ваш штырь дуры. Поищите его в другом месте, дорогой.
На крик оператора откуда-то вылезла утомленная продавщица.
— Лапочка, — сказала королева, — нам нужен какой-то выход. Тут все оцеплено полицией.
Продавщица молча повернулась и пошла, а царственные бабка с внучкой последовали за ней и в результате выбрались на соседнюю улицу Коровий Брод черным ходом.
Продавщице очень, видимо, хотелось уйти из магазина вместе с ними, но она пересилила себя и вернулась на место работы.
А принцесса и Лир пошли куда глаза глядят по улице Коровий Брод, они осматривали прохожих, витрины, трижды заходили в магазины и переодевались там во все новое, и их там никто не останавливал: повторяю, в этом королевстве было ограниченное количество воров, Фердинанд и пять штук других, да и то Фердинанд в данное время находился в полицейском участке, куда принес заявление об угоне мотоцикла.
Так Лир и внучка гуляли до вечера — что может быть приятней неторопливой ходьбы по магазинам!
Причем бабка, как более опытная, при каждом переодевании прятала в новый карман волшебную карточку сына, заметьте!
К шести вечера внучка оказалась одетой в тельняшку и кожаные штаны, при этом она выступала на высоких каблуках, а в руках она держала хохочущую куклу: при каждом нажатии на живот эта кукла заливалась бешеным смехом, в котором ясно слышался испуг и даже ужас Алисе очень нравился этот жуткий хохот, она никогда ничего такого не слышала во дворце, и поэтому принцесса почти все время нажимала на живот кукле.
Что касается Лир, то она переоделась в миленький красный костюм, который она бы никогда раньше не осмелилась надеть: он был весь в золоте, а декольте такое глубокое, а юбка такая короткая! Старушка Лир почувствовала себя молоденькой глупышкой, особенно когда напялила на себя кудрявый соломенного цвета парик, черные очки и сверху ковбойскую шляпу с дырочками!
Кудри совершенно заслоняли лицо и шею, и это было волшебное ощущение, и королева в своих бархатных сапогах шла как юная балерина, а рядом ковыляла на высоких каблуках Алиса Четырнадцатая с дико хохочущей куклой: парочка была просто загляденье!
Правда, на выходе в дверях очередного универмага раздался заунывный вой: это включилась сирена. То есть это был сигнал, что из магазина выносят неоплаченные вещи (а Лир всегда так и поступала).
Однако охранник даже не стронулся с места: покинешь пост, станешь ловить вора, поймаешь, поведешь к директору, а тем временем другие воры выгребут из магазина вообще все!
Это был ловкий, известный всем прием, и охранник с мудрой улыбкой проводил взглядом двух дам, одна из которых, вся завешанная золотыми кудряшками, буквально верещала от смеха, при этом делая вид, что спокойно идет! А другая терзала двумя руками куклу, как будто хотела ее придушить.
Правда, охранник погрозил двум воровкам своей дубинкой, подняв ее вверх, и вот тут Лир по-настоящему испугалась:
— Алиса, бежим, он нас узнал и воздает нам королевские почести, приветствует жезлом!
Тут же они выскочили на улицу и помчались по Коровьему Броду, толкая прохожих с криком «извините, дорогая» и «о, простите, лапочка».
Километра через два они пошли медленно.
Тем временем наступал вечер.
У Лир в животе опять завелся мотор, как будто его прогревали с мороза, а у Алисы позванивало и пищало, и, разумеется, они остановились около торговца пирожками.
Это был бедный и неумелый продавец, он первый раз вышел на улицу с корзиной — его жена напекла пирожков со всякой дрянью и выгнала мужа торговать, приговаривая «без тысячи домой не являйся!».
Хозяйка, кстати, начинила свои изделия вареной яблочной кожурой и полусырыми зелеными листьями капусты, которые обычно люди выкидывают.
Продавец искренне считал поэтому себя нечестным человеком, а если кто плохо относится к самому себе, то он так же плохо обращается с другими, известный эффект. Короче, продавец видел во всех покупателях воров и громко и злобно кричал: «А вот кому пирожки с экологически чистой начинкой! Ни грамма сахару (что было чистой правдой), ни капли жира (тоже не соврал), мука грубого помола (т. е. отходы для скота), ура!»
Он орал, а покупатели, спеша с работы, хватали горячие пирожки, но стеснялись их есть на улице, уносили домой. В этом королевстве не принято было есть в постороннем окружении, а вдруг рядом находится голодный прохожий, у которого могут возникнуть неприятные чувства от чужого чавканья! В таком состоянии и убить можно.
Короче, обманутые покупатели разбегались кто куда, а вот обе королевы взяли из рук продавца последние пирожки якобы с капустой и тут же начали их пожирать.
— Але! — сказал, скосоротившись, продавец, — а деньги? Девочки!
— Алиса, — заметила Лир, — ты не находишь, что эти пирожки чем-то напоминают такой материал для горшков, я не помню, кажется, называется сырая глина?
— Горячо сыро не бывает, — обозлился продавец. — Гони монету, бабуля.
— Я опасаюсь, что вы правы, бабушка, — отвечала внучка, вытаскивая изо рта размокший кусок бумажного шпагата, сваренный по ошибке вместе с капустой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79