Дом был сложен из бревен, отесанных сверху и снизу, чтобы они лучше прилегали друг к другу, а крыша покрыта камышом, тростником и осокой, что росли на болотах у подножия холма и на берегу.Он уже встречал меня на пороге, степенный, но приятный с виду молодой человек, лет тридцати.— Вы преподобный Блэкстон?— Я.— Я Кин Ринг Сэкетт из Каролины. Мы с братом отправились на поиски двух пропавших девочек.— Я слышал, что их похитили индейцы, по крайней мере, так говорили.— Индейцев подозревают во многом таком, чего они никогда не совершали, — сказал я. — К данной пропаже они не имеют отношения.Он колебался, потом предложил мне:— Может быть, пройдете в дом? У меня здесь редко бывают гости.— У вас очень мило.Это действительно было так. Повсюду росли дикие цветы, и от порога открывался замечательный вид на побережье. Поднимаясь сюда, я обратил внимание на изобилие растительности. Голубика, черная смородина, клубника и лозы дикого винограда были здесь повсюду.— Я вам завидую.Он, казалось, был польщен. Мы вошли в дом. Здесь было прохладно и тихо. Пол выложен каменными плитами, которые были тщательно подогнаны друг к другу, а у дальней стены — очаг, в котором горел небольшой огонь. Пламени было достаточно, чтобы разогреть немного похлебки.— Так, говорите, вы из Каролины? — спросил он, в то время как я разглядывал переплеты книг, расставленных на полке. — Это далеко.— Мы живем на западе, — сказал я, — почти у самой границы. Дальше начинаются земли индейцев, хотя до нас доходили слухи, что в тех местах бродят еще французы и испанцы.Он взглянул в мою сторону. Я продолжал разглядывать корешки его книг, но вслух ничего не сказал.— Почему вы пришли ко мне?Я обернулся.— Отчасти, чтобы получить совет. И чтобы не привести своих преследователей к дому Самюэля Мэверика.Позже, приняв из его рук чашку теплого бульона, я рассказал Блэкстону все. Рассказал, как миссис Пенни послала за нами, и как мы с братом тут же бросились на помощь, как нам удалось разыскать девочек, бежавших из плена вместе с чернокожим рабом, который им помог.— А вот это уже серьезно, — сказал Блэкстон. — Я отнюдь не приветствую рабство, но помощь беглому рабу приравнивается к воровству: ибо вы лишаете человека его собственности.— Разумеется, только они ему не помогали.— С вами могут не согласиться. Они белые девочки. И скорее всего дело будет представлено так, что он бежал потому, что они оказали ему содействие.Какое-то время мы молча попивали бульон, затем он спросил:— Так значит, они сейчас у Мэверика?— Надеюсь, что да. В лесу я наткнулся на преследователей и постарался увести их по ложному следу. Их не должны были задержать, потому что с ними шел мой брат Янс.— Янс? Янс Сэкетт? — Он неожиданно улыбнулся. — Я слышал о нем. Конечно, ничего хорошего о нем не говорили, но я был попросту восхищен. И хотя я принадлежу к духовенству, являясь членом братства, я не всегда соглашаюсь с общим мнением. — Он сделал широкий жест. — Здесь я чувствую себя намного лучше.Помолчав еще немного, он спросил:— Но если девочек похитили не индейцы, то кто тогда?— Там было трое белых, скорее всего они прибыли сюда морем, и с ними двое чернокожих рабов. Один из рабов помог им бежать… замечательный молодой человек.— А кто белые?— Работорговцы, — сказал я. — Очевидно, они дожидались прихода невольничьего корабля, который и должен был забрать их. А корабль задерживался.— Но самого корабля вы не видели?— Видели один, недалеко от берега. Он как будто направлялся в сторону побережья. Мы в то время были в устье Мерримак, — сказал я и затем добавил: — Это места, куда часто наведываются торговцы, в том числе и торговцы рабами.— Я слышал об этом. Но ведь вы только видели какой-то корабль… Возможно, он направлялся в сторону побережья. Слишком много предположений.Тут он был прав. Я сидел, обдумывая его слова. Действительно, мы почти ничего не знали наверняка. Даже девчонки о многом лишь догадывались, благодаря рассказам Генри.— Мы считаем, что Макс Бауэр руководил отрядом, который отправился, чтобы помешать нам, — сказал я.Он порывисто отставил чашку, поставив ее на камни очага.— Вы считаете! Если уж вы собираетесь их изобличать, нужно знать наверняка.Я чувствовал себя уязвленным, но он был прав. Девчонок похитили, они бежали, но что бы мы там себе ни подозревали, доказать нам все равно ничего не удастся. Точно мы ничего не знали, улик у нас не было.— Одного из тех людей, — робко добавил я, — видели на берегу. Он работал на Джозефа Питтинджела.Священник снисходительно улыбнулся.— А вы, оказывается, наивны, — заметил он. — К вашему сведению, Джозеф Питтинджел весьма разносторонний человек. Он много жертвует на нужды церкви. К нему часто обращаются за советом о том, как лучше наладить управление колонией. И боюсь, что лучшее из того, что вы можете сделать — и вы сами, и девчонки, если уж на то пошло, — так это оставить свои соображения при себе.Он снова наполнил бульоном мою опустевшую чашку.— Я должен поговорить об этом с Самюэлем, — продолжал он. — Он человек знающий и благоразумный. Боюсь, что из-за этой прелестницы Маклин юной мисс угрожает опасность.— Это из-за того, что ее считают ведьмой? Надеюсь, хоть вы этому не верите?— Я в это не поверю, и Мэверик тоже, но ведь найдутся другие, которые поверят. Мы не должны о них забывать. — Неожиданно он пристально поглядел на меня. — Вы разговаривали с ней. Как она вам показалась?— Прекрасная девушка, — поспешил ответить я. — Душевная, но в то же время рассудительная. У нее острый, проницательный ум. Она толковая не по годам, в хорошем смысле этого слова.Он внезапно усмехнулся и отчего-то лукаво посмотрел на меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79