Очевидно, сражение было долгим и кровопролитным. Филиппа, стараясь ступать аккуратно, шагнула, но крик Робби заставил ее замереть.
– Ты раздавила моего пехотинца!
Филиппа приподняла ногу и увидела, что под каблуком ее ботинка лежит помятый английский солдат.
– Мне очень жаль. А нельзя ли его исправить?
Робби поднял фигурку.
– Он как будто ползет. Солдаты маршируют, а не ползают.
– Не обязательно. – Филиппа улыбнулась, вспомнив о приключениях, записанных в дневнике ее отца. – Разведчик может ползти, чтобы его не заметил враг.
– Разведчик не пехотинец.
Робби нагнулся и положил солдатика на границе вражеского лагеря, позади палатки, сооруженной из прекрасной льняной салфетки, запас которых составлял особую гордость. Денни. Затем посмотрел на Филиппу.
– Что ты знаешь о разведчиках? Ты ведь девчонка.
– Чуть громче, господин Роберт. Боюсь, повар вас не услышал. – Филиппа села рядом с мальчиком. – А почему женщина не может знать о разведчиках больше, чем маленький мальчик?
– Ха! Я о шпионах все знаю.
Филиппа подняла брови.
– В самом деле?
Робби небрежно пожал плечами. Странно, что он заявил об этом без всякой бравады, столь свойственной мальчишкам. Словно констатируя факт. «Небо голубое. Трава зеленая. Я о шпионах знаю все».
Неясная пока еще мысль шевельнулась в голове у Филиппы. Джеймс… этот дом… его клуб… его друзья… и настойчивое предупреждение отца.
«Внимательно следить за Джеймсом Каннингтоном».
Так много загадок. Возможно, у Робби найдется ключ.
Несмотря на неожиданное напряжение, сжавшее ее плечи, она с нарочитой расслабленностью примостилась на крохотный свободный клочок ковра к, подтянув к подбородку колени, сказана с напускным равнодушием:
– Очень в этом сомневаюсь. Тебе ведь не больше восьми-девяти лет. Вряд ли ты можешь знать что-нибудь о разведчиках.
Ее слова произвели несколько неожиданный эффект. Робби выпрямился, на его худеньком личике появилось обиженное выражение.
– Почему не могу? Я не хуже любого солдата в армии Веллингтона. Так сказал Джеймс.
Филиппа повертела в руках солдата-кавалериста.
– Как им удается делать этих крошечных лошадок как настоящих? Да ты не переживай, Робби. Когда ты вырастешь, сможешь стать настоящим шпионом. Но до этого еще далеко.
Робби был задет за живое, она поняла это по выражению его лица. И Филиппе стало стыдно. Боже, она пала так низко, что готова манипулировать чувствами невинного ребенка, чтобы достичь своей цели.
Она положила солдатика и улыбнулась Робби.
– Давай поговорим о чем-нибудь другом. Я что-то проголодалась. Как думаешь, нам удастся разведать, где повар прячет остатки утреннего кекса?
Робби, этот маленький упрямец, отвернулся, надув губы.
– Я правда знаю про шпионов. Я тебе докажу!
Он встал и огляделся. Филиппа следила за его взглядом, которым он обводил кабинет и царивший в нем беспорядок. Присутствие Джеймса ощущалось повсюду: и в этих книгах, и в предметах обстановки, возможно, именно поэтому Робби так любил играть именно здесь.
– Ага! – Робби бросился в бой. Разметав свои армии, он подскочил к столу Джеймса, взял верхний листок из стопки писчей бумаги, с торжествующим видом помахал им перед Филиппой. – Я могу показать тебе, что здесь было написано.
– Робби, не надо. Пойдем займемся кексами.
Но даже лакомство не могло оторвать Робби от задуманного. Он повернулся к камину, в котором еще слабо тлели угли утренней растопки. В доме было достаточно тепло, и Филиппа не стала поддерживать огонь.
Робби присел на колени прямо перед каминной решеткой.
– Что ты делаешь! Не обожгись!
Мальчишка бросил на нее высокомерный взгляд и наклонился к тлеющим углям. Филиппа подошла к нему и с озабоченным видом тоже опустилась на колени.
– Что ты задумал?
Робби поднял руку, пальцы были перепачканы сажей.
– Смотри! – Он положил листок на пол и слегка коснулся его кончиками пальцев.
Словно по волшебству на листке среди серых разводов проступили темные выпуклые строчки. Филиппа наклонилась и стала всматриваться.
– Здесь что-то написано! Какой замечательный фокус! Где ты этому научился?
– Мне Саймон показал…
Он умолк. Саймон? Уж не тот ли, который женился на Агате, сестре Джеймса?
Робби вновь занялся своим делом, и вскоре листок был полностью покрыт тончайшим слоем угольной пыли. На нем, в верхней части, проявилось всего несколько строк.
Робби протянул листок ей.
– Попробуй прочитать.
Филиппа и так, и эдак поворачивала листок, но ничего не могла разобрать.
– Какая-то ерунда, – произнесла она разочарованно.
Робби хихикнул.
– Наоборот. Надо читать через зеркало. Это обратная сторона.
– В самом деле?
Филиппа осторожно взяла листок за уголки и поднесла к зеркалу, висевшему над маленьким приставным столиком. Она высоко подняла лист и начала рассматривать отражение, сразу же поняв, что это, безусловно, почерк Джеймса – той же рукой были написаны многие слова их самодельного букваря.
Филиппа подумала, что написанное ее совершенно не касается. Будь она прежней, ни за что не стала бы читать.
Но сегодняшняя Филиппа с величайшим вниманием прочла написанное.
«…и мы Имеем тот факт, что Этуотер систематически поставлял врагам важную информацию, содержащуюся в наших закодированных депешах. Я полагаю, у нас единственный выход – ликвидация».
Откуда-то издалека донесся голое Робби:
– Что там написано?
Запачканный сажей листок выпал из онемевших пальцев Филиппы и спланировал на пол. Она не отрывала глаз от собственного отражения, но не видела ничего, кроме одного слова.
«Ликвидация».
Джеймс Каннингтон – шпион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101