Взявшись за дверную ручку, она бросила взгляд на своего спящего возлюбленного. Он лежал на перине, покрытой красным бархатом, его обнаженное тело было прикрыто лишь лоскутом ткани, который он во сне натянул на свои чресла. Одна рука, согнутая в локте, лежала под его головой, а вторая нежно обнимала большую подушку, которую Филиппа подложила Джеймсу вместо себя.
Он все еще обнимал ее.
Нет, не ее. Амилу.
Внезапно она возненавидела танцовщицу, которую сама же и создала. Она не была восточной богиней. Она была обыкновенной худенькой девушкой, которая даже не могла похвастаться своими волосами. Воображение Джеймса, а не ее прелести, бросило его в объятия танцовщицы. Повстречай он настоящую Филиппу Этуотер, вряд ли посмотрел бы на нее второй раз.
Ее пронзила острая боль. Зачем она это сделала?
Филиппа шагнула к двери и снова посмотрела на Джеймса, такого сильного и привлекательного. Он был похож на спящего хищника и, несомненно, стал бы опасен, узнай он всю правду.
Что-то блеснуло возле его бедра. Наклонившись, Филиппа пригляделась. Колокольчики. Проклятие!
Надо оставить их. Сейчас вся эта мишура не важна. Но черт! Амила должна бесследно исчезнуть.
Опустившись на колени, она наклонилась, чтобы подцепить изящную цепочку кончиком пальца. Филиппа осторожно потянула, и крохотные золотые шарики, качаясь, повисли на ее руке.
– Флип?
Джеймс с удивлением смотрел на нее.
– Что ты здесь делаешь?
– Я… я ищу вас. А вы что здесь делаете?
Джеймс окинул взглядом свое обнаженное тело и печально вздохнул:
– Похоже, я провел ночь в кладовке за кулисами.
Филиппа понимающе кивнула:
– Ясно. – Она покрутила цепочку между пальцами. – Вы действительно считаете, что это ваш стиль?
Увидев колокольчики, Джеймс сел и потянулся к ним. Филиппа неохотно выпустила украшение из рук. Черт бы побрал эти гаремные танцы! Теперь она точно не получит цепочку обратно!
Без всякого смущения, не сделав даже попытки прикрыть свою наготу, Джеймс с отрешённым видом вертел в руках золотую цепочку.
– О чем вы думаете? – спросила Филиппа.
Джеймс качнул цепочку, и колокольчики зазвенели.
– Я просто подумал…
Он зажал цепочку в кулаке и потянулся за своей одеждой, которую Филиппа бросила на самом краю перины, когда собирала свои вещи. Джеймс быстро проверил все карманы.
С упавшим сердцем Филиппа поняла, что именно он ищет.
Он думает, что Амила подослана, а значит, его блокнот с секретными записями похищен.
Маленькая записная книжка лежала на его ладони.
– Странно, – пробормотал он. – Ничего не понимаю.
Филиппа кашлянула.
– О чем вы?
Она вовсе не была уверена, что хочет это знать. Джеймс поднял на нее глаза.
– Прошлой ночью здесь была женщина. Танцовщица. Она привела меня сюда. Она оказывает услуги определенного рода. Услуги.
Филиппе стало дурно.
– Но она не только не потребовала платы, но и ничего у меня не взяла.
Джеймс засунул записную книжку в карман и встряхнул, расправляя, брюки. Что-то выпало у него из кармана и покатилось по полу прямо под ноги Филиппе.
Хрусталик, еще вчера украшавший ее живот. Она опустилась на колени, чтобы подобрать его, но Джеймс ее опередил. Схватил хрусталик и быстро опустил в карман.
– Извини, – произнес он чуть напряженно. – Это личное.
– Конечно, – тихо ответила Филиппа.
Сначала он навесил на Амилу ярлык интриганки, а теперь прячет ее украшение, словно настоящую драгоценность.
– Возможно, вы ей понравились.
– Не исключено. Но скорее всего она охотилась за чем-то более ценным, нежели деньги, – пробормотал Джеймс себе под нос. – За информацией.
– Какой информацией?
Джеймс прищурился. Он совсем забыл о присутствии Филиппа.
– Ах, извини. Болтаю всякую ерунду. – Он мрачно посмотрел на молодого человека. – Помнишь, я предупреждал тебя об ухищрениях, на которые идут женщины?
Филипп, казалось, оцепенел.
– Да, помню.
Джеймс провел рукой по лицу и с грустью посмотрел на зажатую в кулаке цепочку.
– Но я не рассказал тебе, что этот урок я извлек из собственного опыта. Есть вещи, которые я не могу тебе рассказать. Речь идет о деле чрезвычайной секретности, мой молодой друг. Моя возлюбленная предала меня. Она была сама красота и чувственность и совершенно покорила меня. Настолько, что я рассказывал ей такие вещи, которые даже под страхом смерти не имел права рассказывать. Последствия оказались плачевными и почти непоправимыми.
Он вздохнул и украдкой посмотрел на Филиппа. Молодой человек слушал очень внимательно. Джеймс стукнул кулаком с зажатой в нем цепочкой о свою широкую ладонь.
– Я поклялся именем Господа, что никогда не позволю себе вновь попасть под влияние какой-нибудь сексуальной красавицы!
Он швырнул цепочку, и ни в чем не повинное украшение, звякнув, ударилось о дверь.
Филипп обернулся и увидел, как цепочка, скользнув по дереву, упала на пол. Несколько секунд он стоял, не глядя на Каннингтона.
– Не все женщины коварны, Джеймс.
Джеймс поднялся и стал натягивать одежду. Филипп снова отвернулся.
– Ты не понимаешь, Флип. Дело в том, что я не собираюсь выступать в роли судьи. Я полностью доверял Лав… моей бывшей любовнице, страсть совершенно лишила меня разума. К сожалению, когда я вступаю на тропу сексуальной охоты, то становлюсь болтлив, как стряпчий адвокатской конторы.
– Нет! – Филипп пристально смотрел на Джеймса. Взгляд его зеленых глаз был напряженным. – Никогда так не говорите. Вы благородный человек с твердыми принципами, вы – герой…
– К сожалению, Флип, ты ошибаешься, я недостоин уважения!
Филипп не сводил с него глаз.
– Ваша любовница обманула вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101