Мартин почти всегда участвовал в виссенхерстских чаепитиях. Как-то раз, по приглашению, переданному через эрла, там появился и Тео. Наблюдая, как он ни на минуту не отрывает глаз от Марианны, Жервез мог только тяжело вздохнуть — ему и в голову не приходило, что она может отнестись к Тео с большим вниманием, чем к нему самому, или к Мартину, или, скажем, к бессловесному мистеру Уорбойсу.
Приглашения на бал были уже разосланы. Свое Марианна приняла с восторгом. И если леди Болдервуд не слишком нравилось появление дочери на балу в Стэньоне задолго до официального дебюта во время лондонского сезона, то сэр Томас считал, что на подобные мелочи просто не стоит обращать внимания. Поэтому все возражения леди Болдервуд были решительно отметены, а счастливой Марианне оставалось только сделать выбор между двумя восхитительными платьями: белым атласным с корсажем из настоящих русских кружев, расшитым мелким жемчугом, и другим, тоже белым, воздушным, в котором пена шелковых кружев красиво выделялась на фоне атласного чехла.
Но детская радость ее понемногу меркла, сменяясь беспокойством при упоминании каждого нового имени той счастливицы, которая, подобно ей самой, была удостоена высокой чести дождаться вожделенного приглашения в замок. К тому же испортилась погода. Солнечные весенние дни сменились холодным дождем и порывистым ветром. Шумная компания очаровательных девушек, идиллически собиравших первые фиалки в лесу возле Виссенхерста, попала под проливной дождь, и бедняжки вымокли до нитки. Когда же по поводу погоды спрашивали таких испытанных знатоков, как садовники и фермеры, то те только сокрушенно покачивали головой — но их мнению, погода испортилась надолго. День бала тщательно выбирали с тем расчетом, чтобы он непременно пришелся на полнолуние. Ведь даже такой снисходительный отец, как сэр Томас, вряд ли решился бы тащиться целых шесть миль под дождем ради сомнительного удовольствия полюбоваться небом, сплошь затянутым тучами.
— Приуныли, мисс Морвилл? — как-то поинтересовался эрл.
— Нет, но, если погода и дальше будет выделывать такие шутки, боюсь, немногие решатся приехать и в замке будет довольно пусто, — уныло откликнулась она. — Те, кто приедет издалека, на несколько дней, конечно, прибудут все равно, ведь всегда, знаете ли, есть надежда, что утром тучи разойдутся, выглянет солнце и все такое. Уверена, что приедут и из Бельвуара, но вот что касается наших ближайших соседей, боюсь, вам стоит заранее подготовиться к тому, что беднягам не очень-то захочется выбираться из дому, если дождь будет лить как из ведра.
— Непременно учту ваши слова, — серьезно отозвался Жервез.
До бала оставалось всего лишь три дня, а мерзкая погода, вместо того чтобы хоть немного улучшиться, стала еще хуже. Местные жители мрачно уверяли, что надвигается буря, и были правы. Ветер выл и бушевал весь день. Когда же все расселись вокруг обеденного стола, Мартин, который до сих пор высокомерно отказывался даже слышать о приближении ненастья, занял свое место с самым мрачным выражением лица и сквозь зубы пробормотал, что не иначе как сам Сатана вздумал поиграть в кегли.
— М-да, если будет продолжаться в том же духе, боюсь, бал придется отложить, — жизнерадостно объявил Жервез.
— Угу, как раз до тех пор, пока все не переберутся в Лондон, — с грустной ухмылкой откликнулся брат.
Похоже, он просто не мог говорить ни о чем, кроме как о возможном крушении их грандиозных планов. Никто из присутствующих не выразил готовности хотя бы попытаться вывести его из плохого настроения, и даже собственная мать, судя по всему, испытала облегчение, когда, вскоре после того, как вся компания поднялась из-за стола, Mapтин, зевнув несколько раз, наконец объявил, что скука смертная, голова у него разболелась не на шутку и самое лучшее, по его мнению, немедленно отправиться в постель.
По сложившейся традиции оставшиеся уселись за вист, и вскоре все четверо настолько увлеклись игрой, что даже не обратили внимания, что ветер за окном перестал выть, тряся тяжелые ставни и испуская пронзительные вопли в темных закоулках замка. Только мисс Морвилл, которая сидела возле камина, задумчиво глядя на пляшущие языки пламени, вдруг подняла голову.
— Послушайте, а ветер-то утих! — удивленно произнесла она.
— Давно пора, — пробурчала графиня, разглядывая свои карты. — А ведь и в самом деле утих! Недаром я только сегодня говорила Эбни: «Попомните мои слова, ветер непременно уляжется и в день бала погода будет отличная!» Льщу себя надеждой, что редко ошибаюсь в таких вещах. Боже мой, Сент-Эр, если бы я знала, что у вас на руках король бубен, мы с вами взяли бы лишнюю пару взяток!
— Боюсь, что это всего лишь затишье перед бурей, — произнес осторожный Тео.
Так оно и оказалось. После краткой тишины где-то вдалеке глухо, будто из-под земли, пророкотал гром. Графиня немедленно заявила, что она, собственно, так и предполагала с самого начала, потому что у бедняжки Мартина с детских лет перед грозой начиналась ужасная мигрень.
Прошло полчаса. Раскаты грома следовали один за другим, гроза постепенно приближалась, и наконец мисс Морвилл тоже решила отправиться к себе, сказав на прощанье, что раз уж грозе суждено разразиться, то пусть уж она поскорее закончится.
— Бедная Друзилла! — улыбнулся Тео. — Неужели вы так боитесь грозы?
— Я ее не люблю, — с достоинством пояснила она. — Бояться грома может только существо, стоящее на низшей ступени развития. Конечно, кому понравится, когда все вокруг грохочет, но вреда от этого ведь нет, не так ли? — Как всегда благоразумная, она аккуратно свернула свое вязанье, пожелала всем доброй ночи и отправилась в спальню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114