Да сюда ни за что не пробраться, подумал я. Слава тебе, Господи…— А в конце улицы сверните налево, — сказал Джерард. — Где-нибудь там и запаркуемся.Это был один из тех районов, где предприятия легкой промышленности возводились среди жилых кварталов, образуя как бы единое целое. Мы проехали мимо домиков с кружевными занавесками на окнах, маленькими садиками у входа. И запаркова-лись у обочины в ряду других машин, принадлежавших местным обитателям. Небось уже едят себе свои ростбифы, мрачно подумал я. Йоркширские пудинги, соус… Было уже время ленча, живот у меня подвело, а в желудке точно бабочки порхали, целая стайка, как в бразильском тропическом лесу.Медленно, словно прогуливаясь, прошли мы по улице и не встретили на ней ни души, если не считать пожилого господина, терпеливо ожидавшего, пока его собака не сделает свои дела у фонарного столба.Дойдя до ворот восьми футов в высоту, выкрашенных в поблекшую на солнце темно-зеленую краску, Джерард остановился и, закинув голову, стал разглядывать их, точно читал надпись из больших белых букв.— А на каменном заборе наверняка рассыпано битое стекло, — заметил я. — И еще протянута проволока под напряжением. И не говорите мне, что можете сбить этот замок. Он полтонны весит.— Нет необходимости, — спокойно ответил Джерард. — Раскройте глаза пошире. В больших массивных накрепко запертых воротах имеется, как правило, маленькая дверь, в которую может проскользнуть всего один человек. Вот она, прямо перед нами, по левую руку… Замок, насколько я могу судить, весьма примитивен. И если мне не удастся отворить эту самую дверцу, считайте, что лучшие годы своей жизни я потратил напрасно.Он перестал читать надпись и двинулся дальше, время от времени поглядывая на прорезанную в воротах дверцу.— Вы курите? — спросил он.— Нет, — удивленно ответил я.— Тогда завяжите шнурок.— Хорошо, — смекнув, к чему он клонит, я послушно нагнулся и сделал вид, что завязываю несуществующий шнурок на своих мокасинах.— Мямля! — раздался над головой голос Джерарда.— Что?— Да входите же!Тут к своему изумлению я обнаружил, что узенькая дверца открывается. Джерард оказался на удивление проворен. Я заметил, как он убирает во внутренний карман кусок прозрачного пластика, одновременно косясь в ту сторону, где собака вновь испытывала терпение хозяина, пристроившись у очередного столба.Джерард прошел в ворота с таким уверенным видом, точно делал это каждый день, я, чувствуя, как учащенно забилось сердце, последовал за ним. Он притворил за мной дверцу, замок защелкнулся. На губах его играла легкая улыбка, и только тут я с удивлением понял, что, несмотря на болезнь и усталость, он явно наслаждается всей этой игрой.— Там могут быть люди, — пробормотал я.— Если кто спросит… скажем, что дверь была открыта. И мы зашли просто из любопытства.Мы оглядели гигантские ворота изнутри. Оказалось, что тяжелый висячий замок снаружи был повешен только для отвода глаз — толстые засовы упирались в землю, еще один крепился в петлях посередине, примерно на высоте груди. Так что сколько ни напирай снаружи, ворота ни за что не откроются.— На фабриках всегда найдется какая-нибудь щелочка, в которую можно проскочить, — заметил Джерард, махнув рукой в сторону дверцы. — Особенно на старых, таких, как эта, построенных в век невинности и неведения.Мы находились в большом заасфальтированном дворе. Справа от нас тянулось высокое кирпичное строение: небольшие зарешеченные оконца в два ряда, один выше, другой ниже. В дальнем от нас конце двора виднелось современное одноэтажное здание офиса из бетонных панелей, а слева, совсем рядом, — сторожевая будка, в которой по будням наверняка торчал охранник или сторож и проверял машины и входивших и выходивших людей. Но сегодня его видно не было. Дверь заперта. Джерард даже подергал за ручку — никакого толка.Рядом с дверью находилось оконце типа тех, что встречаются в билетных кассах. Очевидно, подумал я, именно возле него и стоял по будням сторож. Джерард, щурясь, заглянул внутрь под разными углами, затем снова сосредоточил свое внимание на дверце.— Врезной замок, — заметил он, оглядев скважину. — Жаль…— Какая разница? — спросил я. — Что можно найти в сторожевой будке?Джерард окинул меня насмешливо-снисходительным взглядом.— На старых фабриках типа этой в будке можно найти ключи от всех дверей. Их вешают на такую дощечку. И сторож выдает ключи по мере того, как рабочие и служащие являются на работу.В полном молчании, разинув рот, я наблюдал, как он вставил в скважину стальную отмычку и, весь сконцентрировавшись, начал еле заметно шевелить ею, прощупывая недра капризного замка, — взгляд отвлеченный, невидящий, все внимание сосредоточено на движениях пальцев.Вокруг по-прежнему ни души. Никто не кидался к нам через двор, требуя объяснений. Внезапно послышался громкий щелчок, и Джерард, удовлетворенно вздохнув, вынул отмычку и повернул дверную ручку.— Вот так-то лучше, — тихо заметил он. — Ну что, пойдем посмотрим?Мы шагнули в маленькую комнатку с деревянным полом. Один стул, контрольные часы, где в ячейках, рассчитанных на добрую сотню пропусков, лежало лишь шесть карточек; новенький с виду огнетушитель, плакат в рамочке с основными правилами техники безопасности. А также маленький и, по всей видимости, не запертый настенный шкафчик. Джерард распахнул створки шкафчика, и тут выяснилось, что он был прав. Внутри тянулось четыре ряда маркированных крючков, на каждом висел ключ, тоже маркированный.— Что и требовалось доказать, — тоном глубочайшего удовлетворения протянул Джерард. — Так… похоже, тут действительно никого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103