– Почему?– Мой старик получил новую работу. А я всегда с ним живу.– А сам ты хотел переехать?– Мне все равно. Я человек свободный. Куда хочу, туда и езжу. А чего вы на меня накинулись? Что я такого сделал?– Что ты делал вечером семнадцатого декабря?– Откуда я знаю? Когда, вы сказали?– Ровно неделю назад.– Не помню.– Может, был у Эрнандеса?– Не помню.– Начинай вспоминать.– Нет, у Эрнандеса я не был. А что такого особенного случилось в субботу вечером?– Это было в воскресенье вечером.– Нет, я не был у него.– А где ты был?– В церкви.– Где?– По воскресеньям вечером я хожу в церковь. Ставлю свечки бабушке.– Сколько времени ты пробыл в церкви?– Около часа. Я еще помолился там.– В какое время?– С... десяти до одиннадцати.– А что потом?– Гулял.– Кто видел, как ты гулял?– Никто. Зачем мне свидетели? Вы что, пытаетесь повесить на меня убийство Эрнандеса?– А откуда ты знаешь, что его убили?– Он повесился, – сказал Коллинз.– Хорошо, но почему ты назвал это убийством?– Самоубийство – это ведь тоже убийство, разве не так?– А зачем нам вешать на тебя самоубийство?– Кто вас знает! С какой стати вы тогда притащили меня сюда? Зачем спрашиваете, знал ли я Аннабелля?– Значит, ты знал его?– Конечно, знал.– Здесь познакомились или в морском клубе?– Каком клубе?– В Риверхеде.– А-а, вы имеете в виду «Молодых моряков». Только это не морской клуб.– Так где ты с ним познакомился?– Мы здоровались, когда я жил в этом районе. А потом, когда я встретил его у «Молодых моряков», мы подружились.– Почему ты сказал, что, кажется, знал его? Если вы дружили, то ты наверняка его знал.– Ладно, я его знал. Это что, преступление?– Зачем ты ходил к «Молодым морякам»?– Просто так. Чтобы посмотреть, как они маршируют. Люблю смотреть, как маршируют.– Там, куда тебя отправят, все время маршируют, – сказал Хэвиленд.– Ты сначала отправь меня туда, гад. Я еще не слышал ни одного обвинения. На пушку берете?– Ты толкач, Коллинз?– Это вам приснилось.– Мы взяли троих ребят, которые покупали у тебя. Один из них готов тебя опознать.– Да? Как его зовут?– Хемингуэй.– А двух других? Синклер Льюис и Уильям Фолкнер?– Ты много читаешь, Коллинз.– Достаточно.– А этот парень Хемингуэй не читает. Он наркоман. Он купил у тебя одну шестнадцатую унцию героина днем двадцатого декабря. Один из наших детективов арестовал его сразу после этой покупки.– Так вот почему за мной еле... – Коллинз осекся.– Что?– Ничего. Если ваш Хемингуэй и купил героин, то не у меня.– А он говорит, что у тебя.– Я даже не знаю, как выглядит одна шестнадцатая унции героина.– Ты знал, что Эрнандес – наркоман?– Да.– Ты когда-нибудь с ним кололся?– Нет.– А видел, как он колется?– Нет.– Тогда откуда ты знаешь, что он наркоман?– Говорят.– Видел его с другими наркоманами?– Конечно.– С кем?– Их имен я не знаю.– Ты видел его когда-нибудь с наркоманом, которого зовут Ларри Бернс? – спросил Бернс.Коллинз заморгал.– Я сказал – Ларри Бернс, – повторил Бернс.– Никогда не слышал о таком, – сказал Коллинз.– Подумай хорошенько. Это мой сын.– Не шутите? Я и не знал, что сыновья полицейских балуются наркотиками.– Ты видел моего сына вечером семнадцатого декабря?– Я вашего сына в глаза не видел.– А утром восемнадцатого?– Сказал, что не видел. Ни утром, ни вечером.– Они были знакомы с Эрнандесом.– Многие были с ним знакомы. Эрнандес был толкачом, вы что, не знаете? – Коллинз помолчал. – Он сбывал наркотики даже на занятиях «Молодых моряков».– Мы знаем. А ты откуда знаешь?– Видел пару раз, как он продавал.– Кому?– Не помню. Послушайте, может, вы думаете, что я вожу знакомство со всеми наркоманами в округе? Сам я никогда этим зельем не увлекался.– Ты увлекался им, Коллинз, двадцатого декабря. Два дня спустя после того, как мы нашли Эрнандеса мертвым. Этот Хемингуэй был одним из клиентов Эрнандеса.– Да? А может, он купил себе дозу у призрака Эрнандеса?– Он купил ее у тебя.– Пупок у вас развяжется, прежде чем докажете.– Может, и не развяжется. Один из наших людей ходил за тобой несколько дней.– Так и ходил?– Да.– Тогда почему он не сцапал меня? Послушайте, разве у меня были наркотики, когда вы меня взяли? За что меня арестовали? Я требую адвоката.– Ты задержан по подозрению в убийстве, – сказал Бернс.– Ты хочешь сказать... – И Коллинз снова осекся.– Что, Коллинз?– Ничего. Эрнандес повесился. Попробуйте доказать, что это я его повесил.– Эрнандес умер от передозировки наркотика.– Да? Значит, сам виноват.– Кто завязал ему веревку вокруг шеи, Коллинз?– Может, ваш сын, лейтенант. А?– Здесь никто не обращался ко мне по званию, Коллинз. Откуда ты знаешь, что я лейтенант?– Догадался. Вы держитесь как хозяин, вот я и сообразил, кто здесь босс. Ну, как?– Ларри говорит, что знает тебя, – солгал Бернс.– Кто такой Ларри?– Мой сын.– Да? Меня многие знают. Я человек популярный.– Почему? Потому что наркотики продаешь?– Единственная вещь, которую я продал за всю свою жизнь, – это детская коляска моей сестры. Перестаньте. Тут вам много не нарыть.– Попробуем зайти с другой стороны, Коллинз. Попробуем карты.– Что? Хотите сыграть?– А ты играешь в карты?– Конечно.– Ты когда-нибудь играл с парнем, которого зовут Бэтман Ди Лука?– Конечно.– Кто еще играл тогда с вами?– Когда?– В тот вечер, когда вы играли.– Я много раз играл с Бэтманом. Он очень плохо играет и всегда проигрывает.– Что значит оболтус, Коллинз?– А?– Оболтус.Коллинз снова заморгал.– Молодой бездельник.– Повтори это слово.– Оболтус. Эй, это что, школьный урок?– Когда ты узнал, что значит слово оболтус?– Всегда знал.– Тебе сказали в тот вечер, когда вы играли в карты, так?– Нет. Я всегда знал.– О каком вечере идет речь, Коллинз?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43