Если бы не дурное настроение Эдисона, вечер мог стать просто волшебным. Терпение Эммы лопнуло.
— Клянусь, вы ничуть не лучше моих прежних хозяев, — сказала девушка.
— Прошу прощения? — Стоукс резко остановил ее у дверей на террасу. — О чем это вы?
— В обычных обстоятельствах это, разумеется, не имело бы никакого значения. Никто не ждет, что наниматель будет вести себя вежливо со своим служащим. — Эмма улыбнулась ему ледяной улыбкой. — Однако я вынуждена заметить, что вы можете сами разрушить то впечатление, которое стремитесь создать.
Она заметила мелькнувшее в его глазах раздражение и догадалась, что он прекрасно ее понял.
— Давайте выйдем. — Эдисон схватил Эмму за руку. — Я ощущаю потребность в свежем воздухе.
— Как скажете, мистер Стоукс.
— Никогда, что бы там ни было, не говорите со мной подобным тоном.
— Каким тоном, сэр?
— Таким, что кажется, будто вы обращаетесь к непокорному идиоту.
— Уверяю, сэр, я не считаю вас идиотом, — пробормотала Эмма, увлекаемая им на террасу. — Трудным, подверженным смене настроений, иногда грубым, но определенно не идиотом.
Стоукс бросил на нее загадочный взгляд:
— Просто еще один хозяин, да?
— Верно. — Девушка холодно улыбнулась. — Кстати, вы написали для меня рекомендацию?
— Нет еще.
— Вы же обещали! — упрекнула она. — Мы заключили сделку, если вы помните.
Его ладонь крепче сжала ее руку.
— Я не забыл условий.
— Ох!..
— Простите. — Стоукс стиснул зубы, но, тем не менее, ослабил хватку и остановил Эмму в конце террасы. — По возвращении в город я был чрезвычайно занят. У меня не было времени заняться вашей рекомендацией.
— Вы точно не хотите взять у меня образцы тех, что я писала сама? Так вам будет гораздо удобнее.
Эдисон посмотрел на окутанные мраком сады.
— Мисс Грейсон, если вам нужна моя подпись на вашей чертовой рекомендации, вам придется позволить мне написать ее самому.
Эмма ничего не ответила.
Он слегка повернулся к ней, поставил ногу на выступающий камень террасы и принялся изучать Эмму взглядом, в котором ничего нельзя было прочесть.
— Поскольку мы обсуждаем наши отношения нанимателя и работника, я тоже могу воспользоваться своим правом и сообщить, что не хочу, чтобы вы снова гуляли одна, как сегодня днем.
Эмма вспыхнула от ярости:
— Мистер Стоукс, вы заходите слишком далеко! Каждому служащему полагается хотя бы один свободный день в неделю. Даже самые невыносимые из моих прежних хозяев его предоставляли.
— Думаю, вряд ли вы можете жаловаться, что я слишком требовательный хозяин. Сомневаюсь, что на своих прежних местах вы так хорошо одевались. — Стоукс, нахмурясь, посмотрел на низкий вырез ее платья. — Хотя, должен заметить, что до получения этого места вы одевались гораздо скромнее.
— Леди Мэйфилд заверила меня, что платье — последний крик моды.
— «Крик»— очень подходящее слово, мисс Грей-сон. Сегодня вечером все мужчины в зале только что не выли при виде вашей груди.
— Я признаю, что ливрея, которой вы снабдили меня для работы на этом месте, превосходит все, что я носила прежде.
— Ливрея? — Эдисон выразительно посмотрел на украшенные драгоценностями шелковые юбки. — И вы смеете называть это платье ливреей? Их носят лакеи.
— Насколько я знаю, ливрея — это одежда, которую по требованию своего хозяина носит работник. Платья, которые я обязана носить в соответствии с ролью вашей невесты, можно приравнять к ливрее.
Стоукс наклонился к ней. Эмма видела опасный блеск в прищуренных глазах, но не поддалась страху.
— Мисс Грейсон, я прав, говоря, что платье, надетое на вас сегодня вечером, будет стоить мне значительно больше, нежели вы получили в виде жалованья на ваших трех последних местах, вместе взятых?
— Да, это так, сэр. — Эмма подняла затянутый в перчатку палец. — Но это затрагивает еще один момент, который я бы хотела с вами обсудить. Полагаю, что когда я выполню свои обязательства, вам лично не понадобятся платья и шляпки, которые вы для меня купили.
— Разумеется, они мне не понадобятся.
— Тогда я бы хотела просить вашего позволения оставить их себе, когда моя служба у вас закончится.
— Вы на самом деле думаете, что у вас будет возможность использовать целый гардероб дорогих бальных платьев на следующем месте работы?
— Маловероятно. — Эмма заставила себя не поддаваться ужасному чувству, охватывавшему ее всякий раз, когда она думала об окончании своей службы у Эдисона. — Но я подозреваю, что смогу заложить часть из них.
— Проклятие! — Стоукс был потрясен. — Вы собираетесь заложить платья, которые я для вас купил?
— Но ведь они не будут иметь для меня никакой ценности, сэр.
— Понятно. — Эдисон взял ее за подбородок. — А какого рода подарок вы сочтете ценным, мисс Грейсон?
— Сэр, мы отклоняемся от темы…
— Ответьте на мой вопрос! Какого рода подарок вы посчитаете ценным, мисс Грейсон?
Он разозлился даже сильнее, чем она. Эмма не поняла, в чем дело, но почувствовала, что лучше проявить благоразумие. В конце концов, он был ее хозяином. А она не могла позволить себе потерять это место.
— Ну, я полагаю, что томик стихов или красивый носовой платок, подаренные на память, — осторожно проговорила она.
— Томик стихов?
— Я просто обожаю Байрона! — торопливо продолжала Эмма. — А еще я люблю ужасы, написанные миссис Йорк. Клянусь, она пишет самые волнующие истории, полные темных тайн…
Что-то в выражении его глаз заставило ее внезапно замолчать. На мгновение ей показалось, что она допустила серьезный просчет. А ведь так старалась его умиротворить! Эдисон же был просто в ярости.
Но, нерешительно глядя на него, Эмма видела, как своей железной волей он обуздывает гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87