— Я не только провалилась, но и сделала это блистательно.
— Прошу прощения? Эмма помедлила.
— Вам это не понравится, сэр, но должна сообщить, что, возможно, я погубила ваш план использовать меня в качестве приманки для леди Эймс.
Стоукс нахмурился:
— Погубили?
— Правда, я бы хотела отметить, что не виновата в том, что все пошло насмарку. Меня спровоцировали.
— Спровоцировали? — медленно повторил Эдисон. — Кто? Миранда?
— Да.
— Может, вы лучше расскажете мне все — от начала до конца? — предложил он.
Она устремила взгляд на подушки, лежавшие рядом с ним на сиденье.
— Рассказывать особенно нечего. Достаточно сказать, что леди Эймс позволила себе нетактичные высказывания в отношении нашей помолвки.
— И что же это были за нетактичные высказывания?
— Она пришла к заключению, что мы с вами находились в интимной близости.
— И что из этого? — спросил Стоукс без тени смущения или неловкости. — Кстати, это верное заключение. Мы и хотели добиться его в ту ночь, когда в вашей спальне был застрелен Чилтон Крэйн.
Она не позволит ему смутить себя, поклялась Эмма. Она тоже может быть холодной и сдержанной. Девушка крепко сцепила руки и сосредоточила свое внимание на подушках.
— Дело в том, что она стала задавать вопросы.
Эмма сразу же поняла, что наконец-то вызвала у Эдисона интерес. Он прищурился в своей настороженной манере, которую Эмма уже так хорошо знала.
— Вопросы? — переспросил он.
— О вас. И могу добавить, весьма интимного свойства.
— Ясно. — В его глазах появились смешинки. — Мне всегда хотелось знать, сплетничают ли женщины о таких вещах.
Эмму снова охватил приступ гнева.
— Это были вопросы, построенные, по моему мнению, с намеком на то, что вы были близки!..
— Поточнее.
— Она спросила, не заметила ли я, помимо всего прочего, некую татуировку на вашем теле.
— Черт побери!
Эмма вздернула подбородок:
— Намек состоял в том, как вы понимаете, что она видела ее, когда вы с ней…
Она умолкла, не в силах продолжать, и в отчаянии махнула затянутой в перчатку рукой, отмечая очевидное. Все это перестало забавлять Эдисона.
— Татуировку? Она ее описала?
— Нет, ничего подобного она не сделала. — Эмма с трудом сдерживала ярость. — Да я и не просила. Весь этот разговор был мне крайне неприятен, сэр.
— Могу себе представить. — В его глазах блеснул недобрый огонек.
— Ее очень интимные вопросы поставили меня в ужасно трудное положение.
— Действительно…
Эмма выпрямилась.
— Поэтому я не считаю, что с вашей стороны будет справедливо уволить меня только потому, что я случайно упомянула об актрисах.
Стоукс внимательно посмотрел на нее:
— Вы затронули эту тему?
— Да.
— Вы не деликатничали, — сухо заметил он.
— У меня такое чувство, что деликатничать с леди Эймс — пустая трата времени.
— Что именно вы сказали об актрисах? ~ — мрачно поинтересовался Эдисон.
Эмма откашлялась.
— Что-то насчет того, что только женщины вульгарные, например актрисы, станут хвастаться своими сексуальными победами, как она.
— Ясно. — Голос Эдисона звучал так, словно он задыхался. Уголки его рта дрогнули. — Да, конечно. Актрисы…
Эмма уставилась на него с подозрением:
— Вы смеетесь надо мной, сэр?
— Даже и не думаю.
— Вы смеетесь!
Он усмехнулся:
— Простите меня, Эмма, но я бы многое отдал за возможность увидеть лицо Миранды в тот момент, когда вы сказали ей, что она ведет себя как вульгарная актриса.
— Сейчас вам это кажется, забавным, сэр, но вы, вероятие, измените свое мнение, когда задумаетесь о последствиях.
— О чем вы?
Вы не понимаете? После моего замечания она, без сомнения, заподозрила, что мы за ней следим. Ваши планы, может, уже разрушены, пока мы тут разговариваем.
Стоукс пожал плечом:
— Напротив. Это может оказаться весьма подходящим моментом для применения некоторых элементов Стратегии Перенацеливания.
— Прошу прощения?
— Вы случайно использовали одну из Стратегий Ванзы, Эмма. Вы дали Миранде понять, что владеете компрометирующими сведениями о ней, которые, как она полагала, являются тайной.
— И что?
— А то, что вы применили давление, которое может заставить ее действовать. Такие незапланированные изменения часто приводят противника к ошибкам. Очень интересно посмотреть, как она поступит.
Эмма молча смотрела на Стоукса.
Он также вопросительно взглянул на нее:
— Вы хотите еще что-то рассказать?
— Нет.
— Хотите о чем-то спросить?
Эмма заколебалась, а затем отвела взгляд от его блестящих глаз.
— Нет.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Хм. Что ж, чтобы устранить возникшую в наших отношениях натянутость, могу вас заверить, что у Миранды никогда не было возможности увидеть знак Ванзы на моей груди.
Эмма вытаращила глаза:
— Вы хотите сказать, что у вас все же есть татуировка?
— Такая отметина — часть посвящения Ванзы.
— Вы уверены, что Миранда никогда ее не видела?
— Думаю, я бы запомнил, если бы подобный инцидент имел место между мной и леди Эймс.
Эмма облегченно вздохнула:
— Понятно, но тогда к чему ее намеки?
— Очевидно, она пыталась добиться у вас подтверждения, что я был членом Ванзагарского общества. — Эдисон нахмурился. — Что означает, что она действительно знает про Общество и знакома с этой меткой.
— Вы хотите сказать, что Миранда видела эту татуировку у кого-то еще?
— Да.
Эмма вглядывалась в его лицо:
— Но кто это мог быть?
Эдисон невесело улыбнулся:
— На ум приходит Фаррел Блу.
— Да, конечно. Интимная связь между Мирандой и Фаррелом Блу объясняет очень многое, не так ли?
— Да, объясняет, каким образом леди Эймс завладела рецептом эликсира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87