Янко не верил своим глазам. Сомнения нет — почерк Сони! Увидеть почерк Сони значит увидеть самоё Соню; буквы были такими же прямыми, ясными и по-настоящему красивыми, как и она сама. Что же сделал «Янко-свинья»? Он вдруг превратился в мальчика, весь притих, а затем прижал письмо к сердцу. Вот видишь! А ты считал, что этого никогда не будет!..
Соня была убеждена, что Жак говорил с Янко и что поэтому Янко и перестал бывать у них. Через неделю она почувствовала тревогу. Она вовсе не хотела оскорбить Янко. И вот она написала ему несколько строк.
Янко прочел «письмецо» и даже взял его с собой в ванну, чтобы перечесть еще раз. «Может быть, твои дела еще не так плохи, Янко? — думал он во время бритья. — В тебе еще осталось что-то человеческое, несмотря ни на что. Если б этого не было, разве написала бы тебе письмо такая девушка, как Соня? Иногда ты немного привираешь, признаем это. Ты должен от этого отвыкнуть!» Впрочем, в присутствии Сони он ведь никогда не лгал. «Почему вы не рассказываете дальше, Янко?»— спрашивала она иногда. «Ах, все это одни глупости», — отвечал он, весь красный от стыда. В ее присутствии ему никогда не приходили на ум грязные мысли. Это нужно признать. Да, конечно, его страстно тянуло к ней. Это было вполне естественно. Но однажды, когда у него была Роза, он осквернил Соню своими грязными мыслями, один только раз. Он раскаялся в этом. И она должна простить ему этот грех. В тот день он был как безумный. И тогда он сказал Розе, что она ему осточертела, и так тяжко оскорбил ее, как только можно оскорбить человека. Да, это верно. Но это было только один раз. И он сейчас же попросил у нее прощения. Она простила его.
Может быть, «Янко-свинья», если приглядеться к нему поближе, вовсе не такой уж пропащий человек. Может быть, в нем осталось еще что-то хорошее, и это хорошее, его ангел, борется со злом, с этим страшным, грязным дьяволом, который хочет его погибели. Когда он думает о Соне, всё хорошее оживает в нем. Ангел побеждает дьявола. Этот крошечный ангел в сердце Янко побеждает страшного безобразного дьявола. Тогда у Янко только добрые мысли в голове. Так, например, он как-то раз накричал на одного рекрута и чуть не ударил его. И вдруг он подумал: «Что сказала бы об этом Соня?.. Ведь это несчастный, глупый крестьянский парень!» И хотя Янко до смерти устал, он отправился в казарму. Делая вид, что проверяет солдат, он подошел к рекруту, рассмеялся и сказал, что он его не хотел обидеть, и отдал несчастному, дрожавшему от страха парню все папиросы, какие у него были в портсигаре. В другой раз он думал о Соне и вдруг вспомнил, что жена их дворецкого больна. По целым неделям он не вспоминал об этом, а теперь подошел к дворецкому и спросил, что с его женой. Он дал ему двадцать крон и сказал, что больной надо пить токайское вино, чтобы восстановить силы. Когда он думает о Соне, он избегает общества таких людей, как доктор Воссидло, Ксавер Савош и Ники Цукор. Их шутки и остроты становятся ему отвратительны. У него такое чувство, будто Соня всё это слышит.
Нет, он еще не совсем пропащий. Если бы Соня полюбила его, он снова стал бы человеком. Он бросил бы пить и играть.
И он еще раз перечитывает письмо Сони. Может быть, она всё-таки немного любит его? Эта мысль пьянит. Он быстро одевается. Он вдруг чувствует себя чистым, не потому, что на нем чистое белье и платье, о нет, он не это имеет в виду! Внезапно он ощущает себя точно заново рожденным. Он стал другим человеком. Он иначе чувствует, иначе мыслит. Он решает сегодня же отправиться к Соне и обратиться к ней «с великим вопросом». «Если она хочет стать моей женой, она даст свое согласие сегодня же, хотя бы у меня не было в кармане ни одной кроны. А если я ей не нужен, то она не возьмет меня и через две недели, хотя бы мне принадлежало тогда имение Сан-Суси и двести тысяч крон. Просто нелепо ждать, пока будет вскрыто завещание!»
Соня встретила его упреками. Затем они пили чай в саду, и Соня говорила. Она не мучила его больше вопросами о буддизме и о загробной жизни. Она говорила о судьбах людей, которых она узнала в больнице. И вдруг спросила его:
— Вы в последние дни виделись с Жаком?
— Да, я видел его на днях.
— Он вам что-нибудь рассказывал про меня?
— Нет, решительно ничего.
Соня удивленно покачала головой. Янко сжал пальцы и наклонился вперед.
— Послушайте, Соня… — начал он, запинаясь и так тихо, что она с трудом расслышала его.
У него вдруг перехватило дыхание. Но она, вероятно, все же поняла его. Она бросила на него быстрый смущенный взгляд, затем встала и сказала:
— Простите, кажется, папа зовет, — и быстро ушла.
Явилась госпожа Ипсиланти и заговорила о спекулянтах, об аферистах, об этом простофиле Савоше, который уже нашел нефть, — так по крайней мере рассказывают. Есть слух, что на горе, на монастырских лугах нашли прямо-таки невероятно огромные залежи нефти. И говорят, что эта женщина, эта Франциска, купила монастырский выгон только два-три месяца назад, прямо за бесценок… Ах, а ей вот не везет и не везет! Она вздохнула. Янко заметил у нее на висках белоснежные волосы. Видно, сегодня у него нет никаких шансов поговорить с Соней…
Всё же решение его было твердо. Не сегодня, так завтра. Однако на следующий день он нашел дом баронессы в тревоге. У Сони были заплаканные глаза. Здоровье отца внезапно ухудшилось. Янко распрощался и ушел. Он долго гулял после этого, что вообще делал очень редко. Вечером остался дома и написал Соне. Он просил ее не спешить с ответом, а написать ему только через три дня. До получения ответа он не будет приходить к ней.
XXII
Что за ужасный грохот? Словно бьют пушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142