Она предпочла те качества, которых не было в Веселке - здоровье,
деньги и могучее тело. Когда соперник стоял рядом со своей громадной ма-
шиной, казалось, что два МАЗа стоят. Веселок ровня только самокату, но
Таня не презирала его неуклюжее толстенькое тело, до его физики ей дела
не было. Она стала заглядывать на его холостяцкий огонек, ради интелли-
гентной беседы.
Иногда они и, правда, проводили время с интересом для обоих заинтере-
сованных лиц. Таня любила стихи Бунина, к тому же мозг, расположенный в
ее прелестной головке с короткой стрижкой, не чужд был некоторых фило-
софских спекуляций. Ее интересовал, например, вопрос: для чего живет че-
ловек. Веселок с жаром, как будто он-то знал ответ, говорил ей о боге, о
гармонии, о вселенной. А хотел в разгар своего красноречия только лишь
половой гармонии с этой длинноногой девчонкой. У нее, несмотря на пре-
небрежение нравственностью, было удивительно невинное, чистое личико,
как будто его освещал духовный огонь. Веселка возбуждало это обстоятель-
ство.
Однако или увы, увы, Таня не смотрела на него как на мужчину. Она от-
носилась к Веселку, как к подружке. У него дома, на его плитке иногда,
наблудившись, она варила противозачаточный отвар из каких-то вонючих
трав. Дома она этого не делала: стеснялась матери. А Веселок терпел.
Терпел, потому что безумно хотел. Его трясло от желания. Он пил валерь-
янку, которая его ничуть не успокаивала. Таня, эта жестокая тварь, все
понимала, но притязания Веселка обрывала на первом слоге. Где же ее
сострадание!
Так что спи, Веселок. Никто не утешит тебя, кроме Ольги Петровны. Но
тебе не очень приятна слишком сочная плоть. Тебе юные худые лодыжки ми-
лей. Вот поэтому и спи, Веселок. Не мучай себя, берегись несбыточных же-
ланий. Таковые уже давно сгубили все человечество, а тебя, маленького
индивидума, и подавно изведут. Живи непорочно, как святой, например, Се-
рафим Саровский. Так нет же, слишком плотский ты человек, плотояднень-
кий. Ни рожей, ни умом не вышел, а хочешь, чтобы женщины тебя любили,
как короля. Ладно, не обижайся, ты не гений, но умненький. Может быть, у
тебя все еще впереди.
Ты просто уже сильно, отчаянно устал от холостяцкой жизни, ты три ме-
сяца назад постирал пододеяльник, он до сих пор сохнет на балконе. Он
почернел от пыли, а тебе все неохота его снять. Да открой дверь и протя-
ни руку. Оказывается, этот простой жест нам не под силу, у нас в это
время душевная тоска, рука ни на что не поднимается, глаза ни на что не
глядят. Поэтому ты и стал давать своей распутной девчонке ключи от квар-
тиры, когда уезжал в командировку. Ты знал, что она на твоем диване бу-
дет искать счастья с молодыми людьми. Но к твоему приезду, разочаровав-
шись в любви, Таня сделает влажную уборку в квартире, напечет тебе к чаю
пирожков. Ты придешь с вокзала домой и сразу попадешь в семейное царство
и оттаешь душой. Конечно, на свой развратный диван ты первое время даже
не присядешь. Тебе очень больно. Но все же ради пирожков и чистого пола
ты готово разделить свою любовь с молодыми соперниками. Если уж это так
необходимо. Теб замучила тоска по иной, более милосердной и комфортной
жизни. Нынешнее существование с разлагающимся от снегов и дождей пододе-
яльником на балконе тебе надоело. Тебе хочется под крылышко заботливой
женщины, но такой, чтобы она была и красива, и сексуальна, и умна, чтобы
уважала и любила Веселка до безумия, чтобы слепо любила его тело, богот-
ворила его душу, чтобы недостатков Веселка не видела.
Быстрее засыпай, Веселок, такие женщины на земле не водятся. Разве
Ольга Петровна! Но она, увы, не сможет своим приземленным умом оценить
тенистые закоулки твоей тонкой души. И сильно уж тебе не нравится ее
полное, все в складках, тело. Как будто на батарею платье натянули. Что
за удовольствие ласкать радиаторные батареи! Ты прав, Веселок. Удоволь-
ствия никакого, спи. Мы потом пойдем другим путем. Но с Таней и в другом
измерении никакх надежд нет. Похрапи, Веселок. Во сне тебе веселее. Во
сне ты уже почти ею обладал. Потом целый день во рту царил вишневый вкус
ее сосков, а в паху тугая тоска.
Медитируй, Веселок, лучше на разложившемся женском теле, представь
змею свою лысой и на горшке. Отверзни свое желание.
Но Веселок вдруг тряхнул головой и приподнялся на кровати. господи,
какие испуганные у него глаза, как будто его съедят в мире, где бодр-
ствуют, в мире, который официально считается реальным, в мире, в котором
живут и ходят на работу. Веселок жуто не любит своей работы. Как-то в
детстве ему на ногу пописала жаба. Это мерзкое, холодное ощущение он
вспоминает каждое утро, когда открывает дверь проходной. За что, бог,
караешь!
Как радостно и полнокровно вдруг засветилось лицо Веселка, солнца не
надо, потому что он разглядел, что времени еще шесть часов. Еще целый
час можно спать, еще целый час до подъема к жестокой, беспощадной жизни.
Целый час! Шестьдесят золотых минут и много-много рассыпанных серебряных
секунд, диких, свободных, личных.
Как хорошо! Веселок легко спрыгнул на пол, нашарил пачку сигарет,
спички и пошел в ванную, подымить. Он жил один, он мог курить где угод-
но. Лежа, сидя, стоя. Но он курил только в ванной комнате в открытую
дверцу водонагревательной колонки. В свое время его к этому приучила
семья. Прочной оказалась привычка.
Веселок привычно открыл чугунную дверцу топки, придвинул детский
стульчик, сел и с удовольствием затянулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23